Также этот термин активно используется такими философами, как Делёз и Бодрийяр . Ранее (начиная с латинских переводов Платона) оно означало просто изображение , картинку, репрезентацию . Например, фотография - симулякр той реальности, что на ней отображена. Не обязательно точное изображение, как на фотографии: картины, рисунки на песке, пересказ реальной истории своими словами - всё это симулякры.

В наше время под симулякром понимают обычно то, в каком смысле это слово использовал Бодрийяр: симулякр - это изображение без оригинала, репрезентация чего-то, что на самом деле не существует. Например, симулякром можно назвать картинку, которая кажется цифровой фотографией чего-то, но то, что она изображает, на самом деле не существует и не существовало никогда. Такая подделка может быть создана с помощью специального программного обеспечения. Основанием для такой интерпретации понятия «симулякр» отчасти является то обстоятельство, что для Платона уже сам предмет реальности, изображаемый картиной или скульптурой, есть в некотором роде копия по отношению к идее предмета, эйдосу , - а изображение этого предмета представляет собой копию копии и в этом смысле фальшиво, неистинно .

«Симулякрами» также называют гораздо более широкий класс объектов или явлений , не придерживаясь точного определения, приведённого выше. Эта размытость использования понятия симулякр пошла от самого Бодрийяра, а не вопреки ему. Например, Бодрийяр назвал симулякром войну 1991 года в Персидском заливе , в том смысле, что у наблюдающих за этой войной по CNN не было никакой возможности знать, было ли там что-то на самом деле, или это просто пляска картинок и взволнованных пропагандистских репортажей на экранах их телевизоров. Но, следуя этой логике, можно предположить, что любой вымысел, ложь - симулякр. Это не так. Именно в процессе имитации, симуляции реальности (пример - недобросовестное отображение CNN ситуации о Войне в Персидском заливе) получается продукт гиперреальности - симулякр.

Жан Бодрийяр определяет следующий порядок симулякров:

• 1 порядок - имитации, чучела, копии, подделки. «Подделка работает пока лишь с субстанцией и формой, а не с отношениями и структурой». Характеристика эпохи Ренессанса.
• 2 порядок - функциональные аналоги, серии. Характеристика эпохи промышленной революции.
• 3 порядок - гиперреальность (деньги , мода , ДНК , модель , общественное мнение). Характеристика эпохи постмодернизма.

Иллюстрацией того, как производят симулякры, может служить фильм «Плутовство » (англ. Wag the Dog - «Хвост виляет собакой»).

Существует мнение, что неограниченный семиозис симулякров в гиперреальности эпохи постмодернизма обречён на приобретение статуса единственной и самодостаточной реальности.

См. также

Примечания

Литература

• Бодрийяр Ж. Войны в Заливе не было (La Guerre du Golfe n’a pas eu lieu). - 1991.
• Языкин М. и Даянов И. Симулякр (м/ф)

Ссылки

• Симулякр в энциклопедии «История философии » (статья М. А. Можейко)
• Симуляция в «Энциклопедии постмодернизма » (статья М. А. Можейко)

Wikimedia Foundation . 2010 .

Синонимы :

Смотреть что такое "Симулякр" в других словарях:

- (франц. simulacre), одно из ведущий понятий философии постструктурализма (см. ПОСТСТРУКТУРАЛИЗМ), в обыденном употреблении слово «симулякр» означает «подобие», «кажимость», «призрак» и т.п. Одна из наиболее разработанных версий теории симулякра… … Энциклопедический словарь

СИМУЛЯКР (от лат. Simulacrum, Idola, Phantasma) понятие философского дискурса, введенное в античной мысли для характеристики наряду с образами копиями вещей таких образов, которые далеки от подобия вещам и выражают душевное состояние,… … Философская энциклопедия

- (фр. simulacres, от simulation симуляция) термин философии постмодернизма для обозначения внепонятийного средства фиксации опыта. Генетически восходит к термину ‘С.’ (‘симулакрум’), обозначавшему у Платона ‘копию копии’. Введен в оборот… …

симулякр - а, м. simulacre m. Видимость, иллюзия, мнимость. един.? воен. Фальшивая атака, ложный маневр, симуляция. Представлюсь в виду неприятеля, стану оного от расположеннаго ныне места вызывать, увижу какия его будут на сие движения, противном случае… … Исторический словарь галлицизмов русского языка

- (simulacre фр.) Одно из ключевых понятий постмодернистской эстетики. Занимает в ней место, принадлежавшее в классических эстетических системах художественному образу. С. образ отсутствующей действительности, правдоподобное подобие, лишенное… … Энциклопедия культурологии

- (фр. simulacres, от simulation симуляция) термин философии постмодернизма для обозначения внепонятийного средства фиксации переживаемого состояния. Введен Батаем, интерпретировался Клоссовски, Кожевым, Бодрийаром и др. Конституируясь в оппозиции… … Новейший философский словарь

Сущ., кол во синонимов: 3 видимость (32) подобие (27) репрезентация (5) … Словарь синонимов

симулякр - СИМУЛЯКР (франц. simulacre, от лат. simulacrum образ, подобие) псевдовещь, замещающая реальность, образ отсутствующей действительности, правдоподобное подобие. Один из наиболее популярных терминов постмодернистской философии, связанный,… … Энциклопедия эпистемологии и философии науки

- (фр. simulacres, от simulation симуляция) термин философии постмодернизма для обозначения внепонятийного средства фиксации опыта. Генетически восходит к термину С. (симулакрум), обозначавшему у Платона копию копии. Введен в оборот… … История Философии: Энциклопедия

симулякр - Франц., анг. simulacre (от лат. simulacrum образ, подобие). Один из наиболее популярных в последнее время терминов постмодернистски ориентированной философской и просто теоретической мысли, введенный в широкий обиход Ж. Бодрийаром. Обычно и… … Постмодернизм. Словарь терминов.

симулакр, от лат. simulare, франц. значение - псевдовещь, пустая форма) - термин философии (пост)структурализма, примерно обозначающий тень тени, слишком много на себя берущая в своем зомбическом перевоплощении;параноидальный ксерокс,клон клонов, развивающийся совершенно непредсказуемо и головокружительно (два последних ключевых понятия, вместе с их материальными означаемыми, получили распространение после формулировки термина). В постмодернистской эстетике С. занимает место классического «художественного образа».

Для понимания С. важны две цитаты из произведений Жиля Делеза: «В головокружительной бездне С. теряется любая модель»; «С. не есть деградирующая копия, он содержит в себе позитивный заряд, который отрицает и оригинал,и репродукцию», а также синонимический ряд Ж. Деррида: «иконы, фантазмы, симулякры». М. Фуко сравнивает с С. прозу Пьера Клоссовского (эссе «Проза Актеона», 1964, - античный герой созерцал призрак купающейся нагой богини, что никак не смягчило степень его наказания), Ж. Бодрийяр находил соответствие понятию в Диснейленде и Уотергейте - культурно-политических симулякрах США. Развивая эту мысль, для нас - ретроспективно - симулякрами являются ВДНХ и ГУЛАГ.

В любом случае, родство С. и масскульта очевидно: то, что в масскульте является кичем, в постмодерне именуется С. Какая-либо связь с реальностью утрачена, смысл выхолощен полностью, искусство превращается в дизайн - достаточно посмотреть любую выставку так называемых актуальных художников. На выходе получаем абсолютно пустой мир симулякров, иными словами, - мир рекламы, по сравнению с которым гидеборовское «общество спектакля» выглядит сущим Клондайком.

[О. Сидор-Гибелинда]

СМ.: Зрелище, Постмодернизм, Пустотность, Ситуационизм, Шизоанализ.

Отличное определение

Неполное определение ↓

СИМУЛЯКР

фр. simulacres, от simulation - симуляция) - термин философии постмодернизма для обозначения внепонятийного средства фиксации опыта. Генетически восходит к термину "С." ("симулакрум"), обозначавшему у Платона "копию копии". Введен в оборот постмодернизма Батаем, интерпретировался Клоссовски, Кожевым, Бодрийяром и др. В контексте общего отказа от идеи референции (см. Пустой знак) постмодернизм радикализирует интерпретацию С.: постмодернистская философия задает мыслительное пространство, где "идентичность образца и подобие копии будут заблуждением" (Делез). С. в этом контексте определяется в качестве "точной копии, оригинал которой никогда не существовал" (Джеймисон). В этом своем качестве С. служит особым средством общения, основанном на реконструировании в ходе коммуникации вербальных партнеров сугубо коннотативных смыслов высказывания. По оценке Клоссовски, если "понятие и понятийный язык предполагают то, что Батай называет "замкнутыми существованиями", то реализуемая в процессах коммуникации "открытость существований или достижение интегральности существований... могут быть развиты лишь как симулякры понятий". Конституируясь в оппозиции вектору жестко категориального философствования, концепция Батая реализует себя в "С. понятий": "я пошел от понятий, которые замыкали... Язык не оправдал моих надежд.., выражалось нечто иное, не то, что я переживал, ибо то, что переживалось в определенный момент, было непринужденностью... Язык отступает, ибо язык образован из предложений, выступающих от имени идентичностей". Между тем постмодернизм интегрально зиждется на отказе от последних: "философия сингулярностей" Вирилио, "мышление интенсивностей" Лиотара, "варианты кодов" Р.Барта - все это принципиально альтернативно феномену идентичности (см. Различия философия). Любая идентичность в системе отсчета постмодерна невозможна, ибо невозможна финальная идентификация, т.к. понятия в принципе не соотносимы с реальностью. В этом контексте Батай постулирует "открытость существования" в отличие от "замкнутого существования", предполагающего "понятийный язык" и основанного на задаваемых им идентичностях. Понятие характеризуется константным значением, носителем знания о котором может быть индивидуальный субъект, - в противоположность этому, актуализация значения С. может быть осуществлена лишь в процедурах общения: условно говоря, если понятие являет собой скалярный феномен, то С. - векторное явление, направленное в ходе коммуникации от адресанта к адресату (адресатам). Это означает, что С. может обрести свой смысл в том и только том случае, если отдельные ассоциативные и коннотативные его аспекты, имплицитно заложенные в нем адресантом, будут актуализованы и скооперированы воедино в восприятии адресата. Строго говоря, "понятийный язык" задает идентичность существования с бытием, тем самым деформируя бытие как "убегающее всякого существования". В этой связи "мы вынуждены... раскрыть понятия по ту сторону их самих" (Клоссовски). Фундаментальным свойством С. в связи с этим выступает его принципиальная несоотнесенность и несоотносимость с какой бы то ни было реальностью. Это становится очевидным в системе отсчета так называемых "суверенных моментов" у Батая (смех, хмель, эрос, жертва), в точечном континууме которых "безмерная расточительность, бессмысленная, бесполезная, бесцельная растрата" ("прерывность") становится "мотивом бунта" против организованного в конкретной форме ("устроенного и эксплуатируемого") существования - "во имя бытия" как неидентифицируемого такового. Эти "суверенные моменты" есть "С. прерывности", а потому не могут быть выражены в "понятийном языке" без тотально деструктурирующей потери смысла, ибо опыт "суверенных моментов" меняет субъекта, реализующего себя в этом опыте, отчуждая его идентичность и высвобождая тем самым его к подлинному бытию (ср. с мгновениями, "когда разум отказывает в своих услугах" у Шестова). В этой системе отсчета С. как выражение "суверенного момента" ("С. прерывности") фактически выступает у Батая квази-С., "симулякром С.", что упраздняет возможность самой мысли о какой бы то ни было идентичности. Усилие Батая в сфере поиска адекватного (или, по крайней мере, недеформирующего языка) для передачи "суверенного опыта" было оценено Кожевым как "злой Дух постоянного искушения дискурсивного отказа от дискурса, т.е. от дискурса, который по необходимости замыкается в себе, чтобы удержать себя в истине". По формулировке Клоссовски, "там, где язык уступает безмолвию, - там же понятие уступает симулякру". В ситуации, когда человек говорит и выражает себя в С., необходимым условием коммуникации выступает реконструкция адресатом квазисемантических коннотаций адресанта. Таким образом, "симулякр не совсем псевдопонятие: последнее еще могло бы стать точкой опоры, поскольку может быть изобличено как ложное. Симулякр образует знак мгновенного состояния и не может ни установить обмена между умами, ни позволить перехода одной мысли в другую" (Клоссовски). По выражению Клоссовски, "в симулякрах понятий... выраженная мысль неизменно подразумевает особую восприимчивость собеседника". Таким образом, коммуникация, осуществляющаяся посредством С., основана не на совмещении семантически постоянных понятийных полей участников коммуникации, но на когеренции коннотативных конфигураций восприятия С., т.е. на кооперации неустойчивых и сиюминутных семантических ассоциаций коммуникативных партнеров. Если на основе понятийного общения возможно устойчивое взаимопонимание, то "симулякр есть... сообщничество, мотивы которого не только не поддаются определению, но и не пытаются самоопределяться" (Клоссовски). По оценке Клоссовски, на

тот или иной момент "сообщничество достигается С.", но, возникая как контакт по поводу принципиально суверенных моментов, "сообщничество" питается самой их суверенностью, т.е. принципиальной невозможностью выступить основанием "сообщничества", в силу чего последнее не претендует на устойчивость и постоянство, выступая сиюминутно преходящим: "метя в сообщничество, симулякр пробуждает в том, кто испытывает его, особое движение, которое того и гляди исчезнет". В данном контексте сам С. играет роль семантического фокуса, вокруг которого осуществляется интеграция ассоциативных рядов. (В данном контексте аналогичной является оценка Делезом предложенного Г.Берге комментария на "Картезианские размышления" Гуссерля, где Берге интерпретирует феномен "точки зрения" в качестве своего рода "центра индивидуации".) "Выговаривая С.", человек фактически освобождает и свои ассоциативные поля, и возможные коннотативные значения произнесенного, "избавляясь от себя как субъекта, обращающегося к другим субъектам, с тем, чтобы оставить в цене лишь содержание опыта" (Клоссовски), открытое для любых конфигураций. Этот схватываемый С. опыт может быть интерпретирован другим (находящимся со мной в отношениях "сообщничества") не посредством моего (экспрессивного и суггестивного) или его (герменевтического) усилия, но лишь посредством самодвижения ассоциативных полей и коннотативных смыслов. По определению Клоссовски, "именно уловкой симулякра сознание без клеврета (то есть вакация "я") прокрадывается в сознание другого". Избавленный от всех понятий как содержащих интенцию на идентификацию своего значения с действительностью, язык упраздняет "себя вместе с идентичностями", в то время как субъект, "изрекая" пережитой опыт, "в тот самый миг, когда он выговаривает его, избавляется от себя как субъекта, обращающегося к другим субъектам" (Клоссовски). Смыслопорождение предстает в этом контексте как самоорганизация освобожденного от субъекта (см. "Смерть субъекта") и выраженного в С. опыта, причем место устойчивого (референциально гарантированного) смысла в данном случае занимает множество коннотативных смыслов, оформляющихся на основе кооперации сиюминутных ассоциаций. Таким образом, С. как форма фиксации нефиксируемых состояний открывает "горизонт события", по одну сторону которого - мертвящая и жесткая определенность якобы объективного и имманентного событию смысла, а по другую - "ослепленность, являющаяся результатом... имплозии смысла". (См. также Симуляция.)

Отличное определение

Неполное определение ↓

В порядке дискуссии
Багратион Алейников

Информация как модель ─ индивидуальный процесс и сохраненный в декларативной памяти результат понимания

1. "От живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике..." (В.И. Ленин)
2. "Копия без оригинала" (Ж. Батай)
3. Ин формация - интерпретация интерпретаций без интерпретируемого, саморазъяснение (авт)
Обратимся к некоторым вопросам, непосредственно вытекающим из предыдущих дискуссионных статей , в которых показана неадекватность использования понятия "информация" в технических аспектах. Напомним, это связано с тем, что, по нашему мнению, информация возникает исключительно как результат мыслительной деятельности человека, хранится с большей или меньшей степенью доступности в его декларативной памяти и не может быть ни измерена, ни получена, ни передана куда бы то ни было и кому бы то ни было. Каждый акт мышления (носящий характер абстрактной интерпретации) конкретного человека, спровоцированный какими-то внешними и внутренними для него раздражителями, порождает только в его декларативной памяти только ему свойственные следы, которые целостно связаны со всем его материальным воплощением и всей его личной историей. В этом отношении первый эпиграф никак не диссонирует с идеями статьи и даже наоборот легитимирует рассуждения автора, подчеркивая, что в основе создания информации лежит абстрактное мышление (это выражение В.И. Ленина использовано здесь не без лукавства, но в наиболее известной его части, однако дальнейшие слова вождя предумышленно не использованы).
В эпиграфе под номером 2 приведено одно из кратчайших и, как представляется автору, блестящее (с позиции возможности его расширенного толкования) определение понятия, весьма характерного для переживаемой человечеством эпохи крушения вульгарных представлений о мире и человеке. Речь идет о "симулякре". (Симулякр ─ от лат. semulo, «делать вид, притворяться», семиотический знак, не имеющий обозначаемого объекта в реальности, «копия», не имеющая оригинала в реальности). Что может, казалось бы, быть нелепее этого определения-оксюморона. (Оксю́ морон ─от др.-греч. οξύμωρον, букв. ─ остроумно-глупое, стилистическая фигура или стилистическая ошибка, сочетание слов с противоположным значением, то есть сочетание несочетаемого, для оксюморона характерно намеренное использование противоречия для создания стилистического эффекта). Однако, с другой стороны, что может точнее и изящнее пояснить процесс и результат прихода "в голову" человека мыслей, иным словами, определить понятие информация. А значит охарактеризовать сознание человека, приводящее к познанию мира и себя, и далее ─ затронуть то, что, "путая хрен с редькой", отождествляют с волей. Почему так? Рассмотрим эти вопросы подробнее.
В рамках современного состояния философии постмодерна можно утверждать, что человечество в настоящее время освободилось от пут вульгарно-материалистических представлений о характере процесса "познания природы". В результате развития представлений о познавательной деятельности человека были осознаны типичные ошибки гипостазирования и стало понятно, что нельзя считать познанием описание того, чего нет вне человеческого сознания, что познать можно лишь придуманные ранее чьи-то модели, т.е. чьи-то мысли, не имеющие ровным счетом никакого отношения к тому, что они якобы описывают. Либо придумать свои модели. (Гипостазирование ─ от греч. hypostasis, логическая, семантическая, ошибка, заключающаяся в опредмечивании абстрактных сущностей, в приписывании им реально-предметного существования).
Познанием является работа мозга по созданию временно приемлемых моделей, позволяющих ориентироваться в жизни (от простейших вербальных мыслительных операций до научной работы любой глубины), успокаивая потребности разума в объяснении всего, что оказывается в зоне внимания человека. Чтобы не взрываться негодованием от такого, как может показаться, "безобразия", сначала неплохо "переварить", впитать и освоить другое нетривиальное утверждение, понимание которого характеризует определенный этап в развитии разума конкретного человека: "Любой закон описывает то, чего в природе не существует". Уместно будет заметить, что отсюда следует недопустимость употребления словосочетания "закон природы", а также "закон мироздания", "закон вселенной" и тому подобной вульгарщины заканчивающейся эпохи модерна. Закон физики, закон химии, закон Ньютона,..., закон Паркинсона, закон подлости, закон бутерброда ─ корректно (последние корректны потому, что все понимают, что это шутка), так как эти законы действуют в выдуманных человеком науках с их аксиоматикой и моделями, но не "закон природы". Казалось бы, элементарно, но непонимание этого ─ это та ловушка уходящей эпохи модерна, в которой пребывают, увы, подавляющая часть людей (вот уж действительно, подавляющая, так как подавляет своими косными взглядами выводы меньшинства, склонного к исследованию данного вопроса), включая и серьезных ученых, по большинству своему, естественников.
Любопытно, что там же (в этой ловушке) пребывает существенная часть гуманитариев, в частности, большинство верующих в существование "сущности вещей" философов или в возможность написания "объективной истории" бодрячков-исследователей прошлого, не мучающихся угрызениями совести и заявляющих: "так было!", или с убежденностью навязывающих нам представления, что "было так-то". Впрочем, надо понимать, что для повседневной жизни подспудная уверенность людей в реальном существовании того, о чем они думают, несомненно необходима.
Поскольку всё, что мы как мыслящие субъекты рассматриваем (обсуждаем), является "мыслетворным" (по аналогии с "рукотворностью" создаваемых нами, и именно нами, как разумными существами, вещей), то говорить об "объективности", или "внесубъектности" (т.е. вне человека, думающего об этих вещах) существования объектов и субъекта, а также причин и следствий в общем виде, значит пользоваться неадекватной моделью природы. Как кто-то сказал, что мы видим мир через слова (имеющиеся в нашем лексиконе). При этом мы, находясь в сознании, постоянно что-то себе или другим объясняем, стремясь достичь состояния удовлетворения от понимания, путем выработки модели, устраняющей наше непонимание. Происходит как бы беседа человека с самим собой с помощью внутреннего голоса, т.е. саморазъяснение, причем не всегда можно заметить, что это именно разговор (существуют даже методики подавления внутренней артикуляции, которые по утверждению авторов этих методик существенно убыстряют внутреннюю речь и накопление информации). Именно в результате достижения индивидуального состояния понимания происходит пополнение и реструктуризация нашей личной декларативной памяти, являющейся хранилищем информации.
В этом отношении для установления связей, отображающих изменение состояний придуманных человеком моделей, описывающих его ощущения и жизненный опыт, гораздо более приемлемым представляется использование следственно-причинных связей (а не причинно-следственных, как это традиционно называют). Эта смена привычной последовательности слов в составном слове весьма существенна и определяется именно субъективностью процесса мышления, т.е. придуманностью конкретным человеком всех ситуаций, которые он осмысливает, или, говоря по-современному, нарративностью. (Нарратив ─ от лат. narrare, языковый акт, т.е. вербальное изложение, в отличие от представления, понятие философии постмодерна, фиксирующее процессуальность самоосуществления ).
Нарратив предполагает знание "конца рассказа", т.е. следствия, необходимого для того, чтобы появился этот рассказ в своей целостной форме (объяснение это и есть рассказ в обсуждаемом здесь контексте, т.е. и есть рожденная человеком причинно-следственная модель). Более "понятно", по-простому, нарратив определяют также как "рассказ, который всегда может быть рассказан по иному". Здесь важно то, что конец рассказа (финал) определяет его смысловое наполнение (историю пишут победители), следствие рождает появление объяснения его происхождения. Под концом рассказа понимается то текущее состояние знаний рассказчика, с позиции которого им производится осмысление своего личного опыта мышления и нахождение объяснения этого своего "финального" состояния, "конца рассказа". Так и только так происходит рождение того, что мы называем причинно-следственными связями, приводящими к объяснению временно непонятых вещей, и возникновение состояния понимания. Сегодня уже просто неприлично не принимать как тривиальность явление нарративности объяснительной стороны мышления (вспомним известную цепочку «просветления» разума: "этого не может быть никогда" ─ "в этом что-то есть" ─ "это есть само собою разумеющееся"). Мы всегда всё объясняем ─ это и есть нарратив, рассказ самому себе или другим почему произошло это, а не иное. И происходит это постфактум, т.е. факт следствия порождает причину в контексте познания, в процессе формирования информации. "Модель «объясняющего рассказа», основанная на презумпции принципиально повествовательной природы знания, лежит в основе нарративистских концепций объяснения" .
В обычном, несамоизучающем состоянии, человек не обращает внимание на совершенно неожиданный характер мысли и вообще потока мышления, считая это естественным проявлением некоего своего "я" (как уж его научили), и, более того, усматривая в этом потоке реализацию своих волевых импульсов (как он это понимает по той кальке, по которой его научили это понимать). Однако наблюдательный самонаблюдатель, обладающий известным чувством юмора к самому себе и не страдающий комплексом Наполеона (т.е. кичливостью, с верой, что творимый им продукт мышления есть проявление свойственной ему воли), может легко посрамить таких самоуверенных верующих, не сомневающихся в существовании у них воли. Воля как имманентное (неразрывно связанное, внутренне присущее) свойство лежит в основе большинства теорий о человеке, которые таким способом выделяют его из всего животного мира. Считается, что это является прерогативой животного под названием человек, производным его сознания. Все ли здесь так просто и понятно? Нет ли здесь подмены?
Похоже, все-таки, волю отождествляют с самим мышлением, что нельзя признать убедительным и конструктивным для понимания. Думается, что такое представление имеет истоки в изначальной религиозности древнего человека. Отсюда известные выражения о том, что человек создан по образу и подобию бога. Научившийся думать древний человек усмотрел в себе частички свойства, которое безапелляционно и безраздельно сам же приписывал только богам, а именно их гипотетической способности творить все, что угодно, без всякой связи с обстоятельствами и вообще с чем бы то ни было. Это свойство богов или же одного бога (в монотеизме) носит название "воли". Отсюда бытующее выражение "на все Божья воля". Действительно, в этом смысле воля конечно же является производной характеристикой сознания (но божественного), в наличии которого у бога (богов) вряд ли могут позволить себе сомневаться верующие люди. Однако при этом совершенно нелогично древние, а главное, современные люди, приписывают себе эти божественные способности. Здесь, все-таки, недопустимо ни малейшее смешение функций: либо у людей воли не может быть по определению, так как воля есть божественная прерогатива ("на все Божья воля"), либо то, что люди называют волей не имеет к этому понятию ни малейшего отношения. Поскольку атеистически-агностические воззрения автора не допускают существование каких-либо богов, это означает и неприятие существования такого феномена, как воля. То, что подразумевают под этим понятием скорее всего, характеризует личностную особенность мышления, решительность в поступках, отстаивание принципов, "сила духа" и т.п. Есть более и есть менее решительные люди, поступающие более или менее независимо от влияния на них других людей. Это и считают в повседневности проявлением у человека "воли". Представляется, что совокупность этих черт понятнее и адекватнее было бы называть волевитостью, как черты характера. Чтобы не рождалась ассоциация с прерогативой придуманных людьми богов.
Думается, что такое представление о познании совершенно гносеологично (или по аналогии с постмодерном ─ постгносеологично). Истина, или решение субъективной задачи поиска смысла, т.е. достижение состояния "понимания", всегда существует в рамках построенной сознанием человека модели рассуждений. И, являясь формой информации, конечно же, представляет собой симулякр. Поэтому так называемый процесс "познания" есть никакое не познание, а творчество (создание нового) любого (!) мыслящего человека, в процессе которого он создает индивидуальную модель размышлений, пусть даже самую примитивную, в рамках которой находит истину ─ объяснение своего непонимания, и... на мгновение успокаивается. Отсюда понятен смысл высказывания автора : "Каждый человек прав в рамках самого себя". Каждый человек самодостаточен в пространстве своих симулякров. В этом его индивидуальность и самоосуществленность.
Любой человек, рождающий любую мысль, создает симулякр, т.е. "копию" без оригинала (это выражение ─ классический пример оксюморона, но через этот оксюморон хорошо передается парадоксальная сущность симулякра, парадоксальная так как вскрывает неочевидную особенность любых умопостроений ─ всего, что придумывает и использует в процессе мышления человек, нет в природе). Оригинала (объекта) в отрыве от мышления человека не существует. Это означает, что и копия и "настоящий" оригинал - это только симулякры. Человек создает мысль об оригинале на основании своего психологического (ментального) состояния, т.е. образовавшегося к моменту прихода к нему данной мысли физико-химического и эмоционального статуса. При этом оригиналом является ранее созданный им или другими людьми симулякр ─ модель, не имеющая оригинала в природе, а существующая только, так сказать, в пространстве других симулякров. Именно Ж. Бодрийяр, расширивший смысл термина "симулякр" (введенного в современное употребление Ж. Батаем) для эпохи постмодерна, охарактеризовал этот термин как модель. Но при этом "не заметил", что это понятие, по-существу, становится синонимом гораздо более значимого в жизни современного общества понятия ─ информация (конечно, при уточненном определении понятия информации ). Во всяком случае, осознание тождественности этих понятий в дискурсе постмодернистов пока только смутно угадывается: "Существует мнение, что неограниченный семиозис симулякров в гиперреальности эпохи постмодернизма обречён на приобретения статуса единственной и самодостаточной реальности ". Блестяще! Т.е. "достижения постмодерна" в том, что он таким вычурным словом охарактеризовал, в общем-то, тривиальную вещь ─ все на свете применительно к сознанию человека есть модель. Элементарной моделью является слово, выражающее понятие (т.е. то, что было когда-то понято изобретателем этого слова). Совершенно и великолепно это изложено в Евангелии от Иоанна. "Вначале было слово...". Получается, что евангелист уже в те далёкие времена нащупал своим вдумчивым разумом такие тонкости работы человеческого сознания, которые стали понятными только в современную эпоху развивающегося постмодерна, когда стало ясно насколько неприглядно смотрится человек модерна, когда он в своей кичливости начинает на полном серьезе полагать, что может узнать как устроен мир, его же и интегрирующий (неразрывно включающий), и на который он реагирует, воспринимая сигналы примитивнейшими "датчиками" или с помощью всегда примитивных (по отношению к безмерной неразделимой целостности и нестационарности мира) инструментов. Модернизм специфически (якобы отказавшись от мистики и секуляризовав общество) "обожил" человечество, сбив его с толку внедрением веры в возможность асимптотического приближения к истине, т.е. к тому, что "объективно существует" и "объективно" имеет какие-то характеристики (к тому, что якобы может быть в принципе изучено и объяснено). Последнее и есть, по сути, тоже, что бог и результаты его творения, свойственные эпохе традиционализма, только называется "объективным миром", к постижению которого (истины), как нас учили, мы асимптотически приближаемся в ходе познавательной деятельности. Иллюзия всемогущества человека в его познании мира сродни вере в бога. Так как предполагает само наличие этого познаваемого мира-природы в виде "объективной" истины или, более того, законов природы (которые якобы существуют и существовали до того, как их придумывает человек, и который лишь их "открывает"). Тогда как мир познаний человека пополняется лишь субъективным осмыслением (имеющим характер моделирования, или интерпретации) сигналов его внешнего и внутреннего миров, зависящим от предыдущего ментального опыта (опыта мышления) этого человека и его текущего физико-химического состояния.
Итак, любая мысль - эта новая идеальная реальность, не имеющая материального прототипа-оригинала. И не копия-описание чего-то существующего в природе, а является самодостаточной , и не может не возникнуть у человека , так как "пришло его время", время и обстоятельства для того, чтобы эта мысль родилась. Познание - это не открытие того, что есть в природе. Не копирование (моделирование) того или иного качества с оригинала, представляющего собой каноническую истину, или то, что в философии эпохи модерна называют "объективная реальность", а создание новых симулякров (заметим, что эпоха модерна, так же как и эпоха традиционных, т.е. религиозных, или эзотерических, взглядов на мир, не закончилась, а представления о мире, соответствующие условным периодам прошедшей эволюции разума людей, причудливо и с разной степенью влияния переплетаются в сознании практически всех людей, даже считающих себя "законченными" постмодернистами). Поэтому информация возникает в нашем сознании на основании других предшествующих симулякров, т.е. сохраненной в индивидуальной декларативной памяти информации, накопленной за прошедшую жизнь, и спровоцирована текущими внешними и внутренними стимулами.
Таким образом, симулякр лежит в основе мышления как операнд, т.е. аргумент операции мышления, представляя собой информацию. Но процесс мышления непрерывен, и в ходе него на базе операндов в рамках придумываемой человеком модели формируются новые операнды для последующего их задействования при следующих актах мышления. Мир мыслей человека это мир симулякров, рождающий все новые и новые симулякры, образующие каждый раз новый мир идеальных реальностей, непосредственно управляющий всей жизнью живого человека (слово "реальность" здесь применяется потому, что в существовании идей в сознании людей никто, по-видимому, не сомневается, поэтому они реальны, существуют в мире, мире людей, хотя бы в форме "состояния тела"). Аллюзия: "Идеи, овладевая массами, превращаются в материальную силу" ─ К.Маркс. Именно потому, что каждый акт мышления создает новую идеальную реальность ─ информацию субъекта, органично вписанную вместе с материальной реальностью в существующий мир, принципиально невозможно постижение этого мира. Очевидно, что появление каждой мысли у субъекта, как, впрочем, и текущая, немыслительная, жизнедеятельность мозга каждого конкретного человека, связаны с какими-то пока нечётко установленными наукой изменениями физико-химического состояния тела и структурно-энергетическими характеристиками генерируемых им полей (выражаясь способом и в терминах современных научных представлений). Отсюда естественным взглядом на проблему познаваемости мира для понимающего это и размышляющего на эту тему человека является агностицизм. При сохранении полностью материалистических взглядов на устройство мира. Сугубо материалистически можно определить, что и деальное (в данном контексте информация-симулякр, как результат познания) есть изменившиеся форма и состав думающего целостного сложноматериального образования (человека ). Отсюда ─ нельзя познать то, что растет и изменяется при каждом акте этого процесса, умножая сложность мира каждым мыслящим человеком каждое мгновение его сознательной жизни.
Здесь представляется уместной еще одна аллюзия ─ на известный принцип неопределенности в физическом микромире, в соответствии с которым наблюдение изменяет наблюдаемый объект. Познание, как и любая мысль вообще, изменяет состояние мира. Любая возникшая мысль у любого человека является «убийцей» предыдущего состояния мира, поэтому нельзя познать то, чего уже нет. Можно лишь генерировать новую мысль-модель, которая становится достоянием нового состояния, в котором оказывается мир. Информация есть симулякр, "копия без оригинала", субъективные следы собственного понимания. И не стоит гипостазировать в отношении придуманных человеком сущностей (моделей и процессов), т.е. самой информации. Например, представляется совершенно неадекватным ни в каком применении весьма часто встречающееся устойчивое выражение: "На самом деле, ...". Отношение к таким высказываниям может быть только одно ─ с улыбкой. Это, пожалуй, самый яркий и всегда актуальный пример гипостазирования личной информации. Информация человека или у человека (т.е. процесс или результат) может приводить как к запланированным кем-то событиям, так и совершенно непредсказуемым, а помимо познавательной функции иметь и другие, например, разрушительную или преднамеренно вводящую в заблуждение (для кого-то являющуюся полезной, приносящей желаемые плоды или победы), что становится все более значимым для настоящего времени, эпохи глобализации мира (глобализация - процесс всемирной экономической, политической, культурной и религиозной интеграции и унификации ). И поскольку в рамках рассмотренных представлений истиной в процессе познания является временно создаваемая человеком модель-информация, или симулякр, а не то, что "на самом деле", каноническое выражение "критерием истины является практика" остается незыблемым и для эпохи постмодерна с ее гиперреальностью, антиутопиями и кризисом идентичности.
Для апробации мысли автора (ссылкой на достойный авторитет) о побудительных механизмах мышления и объяснительной особенности приходящих человеку мыслей приведем весьма афористичное и точное высказывание Бертрана Рассела: "В действительности человек хочет не знаний, а определенности" . В данной статье эта потребность способного к "думанью" человеческого организма распространена на любую мысль, возникающую у человека, а не только относящуюся к процессу познавательной деятельности.
В качестве заключения, дополнительно поясняющего и проясняющего смысл изложенных идей, приведем цитату из фундаментального первоисточника: "Симулякр - это вовсе не то, что скрывает собой истину, - это истина, скрывающая, что ее нет. Симулякр есть истина. Экклезиаст". Ж. Бодрийяр (есть мнение, что автор высказывания ─ "ЛжеЭкклезиаст", т.е. сам Бодрийяр ). Характерно, что то, что это означает информация = симулякр, ни Бодрийяр, ни другие постмодернисты и допостмодернисты, похоже, "не заметили". А все дело в адекватном определении понятия "информация", что подтверждает актуальность, как настоящей статьи, так и предыстории рассмотренного подхода к данной проблеме . Итак, информация - интерпретация интерпретаций без интерпретируемого. т.е. саморазъяснение.
Литература
1. Алейников Б.К. Теория ВПиНН. 3 часть. [Электронный ресурс].URL: (дата обращения: 23.01.2014).
2. Майданский А.Д. О мыслящей себя Природе и идеальной реальности. - Вопросы философии, №3, 2004, с.76-84.
3. Грицанов А.А, Румянцева Т.Г., Можейко М.А. История Философии: Энциклопедия. - Минск: Книжный дом, 2002.
4. Симулякр. [Электронный ресурс]. URL: http://ru.wikipedia.org (дата обращения: 25.01.2014).
5. Глобализация. [Электронный ресурс]. URL: http://ru.wikipedia.org (дата обращения: 01.02.2014).
6. Бертран Рассел. [Электронный ресурс]. URL: http://citaty.info/quote/man/77067 (дата обращения: 09.02.2014).
7. Скрыпник А.П. Власть симулякров. [Электронный ресурс]. URL: http://samlib.ru/s/skrypnik_a_p/vlastsimulyakrov.shtml . (дата обращения: 27.01.2014).

Алейников Б.К.
Информация как модель ─ индивидуальный процесс и сохраненный в декларативной памяти результат понимания
Рассмотрены вопросы познавательной деятельности субъекта. Оставаясь в дискуссионном поле, обосновываются такие утверждения, как "информация есть процесс и результат понимания конкретным индивидуумом", "следственно-причинный механизм понимания в форме нарратива", "познание как творчество", "невозможность познания природы, так как предметом и результатом познания может быть только новый симулякр, изменяющий состояние природы", "естественность агностицизма и противоестественность гипостазирования сущностей", " информация - интерпретация интерпретаций без интерпретируемого, т.е. саморазъяснение".
Библ. 7.

НОВЫЕ МИФОЛОГЕМЫ СОВРЕМЕННОГО СОЗНАНИЯ: СИМУЛЯКРЫ
(К ПРОБЛЕМЕ ДЕСТРУКЦИИ БИНАРИЗМА)

В статье рассматривается феномен симуляций и симулякров. Показывается (на конкретных примерах), что эти мифологемы сознания человека пронизывают самые разнообразные сферы его деятельности: искусство, науку, политику, экономику и др. Осмысливая симуляции и симулякры в аспекте бинаризма, автор выделяет основной прием создания симулякров: деформация и деструкция бинарных оппозиций.

Симулякр (от лат. simulo, «делать вид, притворяться») — «копия», не имеющая оригинала в реальности. Иными словами, семиотический знак, не имеющий означаемого объекта в реальности.
Жидопедия

=================
В преддверии ХХ в. Ф. Ницше заявил:«Не прячьте голову в песок вечных ценностей». Как представляется, эти слова очень точно соответствуют мировоззренческим и эстетическим установкам культуры и искусства ХХ в., а особенно - авангардизму и постмодернизму, ориентированных, если перефразировать Ф. Ницше, на создание «преходящих ложностей», т. е. мнимостей.

Не случайно многие выдающиеся мыслители и ученые оценивали состояние культуры ХХ в. (начиная уже с начала века) как кризис (О. Шпенглер, П. Сорокин), агонию и умирание искусства (В. Вейдле), апокалипсис художественной культуры (В. Бычков), в более мягких выражениях - метаморфозы и коллизии культуры. В психоаналитическом же осмыслении современная культура получает статус невротической и психотической
(В. Руднев).

Пытаясь осмыслить кризис культуры ХХ в., а значит, и кризис системы жизненных ценностей человека, неизбежным образом сталкиваешься с проблемой бинаризма. Во-первых, с фактом критики бинарной логики и отказом от «онтологии» бинаризма постмодернистской философией (а бинарность, напомним, является универсальным свойством сознания и мышления человека).

Во-вторых, в сфере культуры и искусства сталкиваешься с процессом деформации бинарных оппозиций, которые, как известно, являлись конструктивной основой антропоцентрической художественной культуры.

И в-третьих, как следствие, с разрушением художественного образа и его смысла путем снятия ее генеральной антиномии «образ - прообраз (Первообраз)», что во многом обусловлено, и это важно подчеркнуть, отказом художников от главной эстетической идеи - принципа мимисеса (подражания).

И если ранее (уже в античной культуре) художественный образ в узнаваемой форме выражал материально-чувственную реальность (метафора - «зеркало»), а в религиозном искусстве, воплощая в символической форме духовную реальность, указывал на Первообраз (икона - «окно в мир Горний»),то, начиная с творчества авангардистов, а далее - и в практике постмодернизма, в искусстве начинают формироваться новые антимиметические смыслы. С их помощью создается так называемая «Новая художественная реальность» (Е. Б. Витель), своего рода «королевство кривых зеркал», претендующее на статус духовной реальности, правильнее сказать - парадуховной, поскольку она (Новая реальность) являет собой результат фантазмов сознания художника, а значит, тяготеет к феномену симулякров.

Ведь что такое симулякр?
В современном значении слово «симулякр» (от лат. simulo - делать вид, притворяться)определяется в качестве точной копии, оригинал которой никогда не существовал (по Ф. Джеймисону); или как репрезентация чего-то, что на самом деле не существует (по Ж. Бодрийару); знак, который отрицает и оригинал, и копию (по Ж. Делёзу); а также как «муляж, эрзац действительности, чистая телестность, правдоподобное подобие, пустая форма» (Маньковская, 2000. С. 57).

Со смысловым значением слова «симулякр» сопряжен целый ряд других слов и понятий (а также приставки «псевдо-» и «квази-»):

подобие фантазмы фальшивое притворяться манекен имидж
видимость блеф неистинное прикидываться муляж личина
подделка иллюзия ложное подлог грим маска
обман мираж мнимое фикция камуфляж
химера

Главным же в этом разнообразии интерпретаций симулякра (а единого его определения не существует), а также в столь длинном ряду синонимичных ему слов видится то, что слово «симулякр», являясь ключевым понятием в философии постмодернизма, «зарегистрировало» собой новые мифологемы современного сознания, которые обрели «экологическую нишу» в самых разнообразных сферах человеческой деятельности.

В сфере искусства первыми провозвестниками симулякров можно назвать «Дыр булщил...» - «заумь» Алексея Крученых, «Поэму» Василиска Гнедова со словом «шиш» на чистом листе. Назовем также «Унитаз» («Фонтан») Дюшана, купленный им в магазине сантехники по дороге на выставку и выставленный там в качестве произведения искусства (с личным автографом художника). Укажем и на «Черный квадрат» А. Малевича, и на пьесу Дж.Кейджа «4.33», в которой присутствует полное отсутствие музыки.

Названные произведения, как и многие другие, им подобные, родившиеся в первой половине ХХ в. в результате авангардистских экспериментов в искусстве и над искусством, - своего рода «дырки от бубликов» в плане смыслового содержания, засвидетельствовали собой разрушение смыслообразующих оснований классической(антропоцентрической) культуры, сопряженное и со сменой формообразующих ее принципов. Подобные радикальные эксперименты, заметим - в высшей степени характерные для раннего авангардизма, осуществялись их авторами во имя создания нового, принципиально иного искусства.

Однако более интересным здесь представляется то, что подобные сочинения, а в особенности два последних («Черный квадрат» и «4. 33»), провоцируют многих исследователей (и самих авторов тоже) наделять их (видимо, по принципу «природа пустоты не терпит» или же в силу инерции художественного восприятия, ориентированного на извлечение смыслов изнутри самого произведения) глубинными, философскими и символическими смыслами, причем вполне «классического» характера.

Что делает эти артефакты наиболее полиинтерпретативными произведениями ХХ в.?
Кстати сказать, как создаются симулякры, просто и понятно объяснил детям Г. Х. Андерсен в «Сказке о голом короле».

Общее, что объединяет названные сочинения - это замена художественных образов, выражающих живой мир природы и человека (образов «классического» типа), на новый тип образности, систему условных знаков и символов; разрушение антиномичности художественного смысла - закона искусства(по выражению В. Н. Холоповой) и бинарной структуры художественного образа; а вместе с ними - и упразднение катарсиса, «аффективного противоречия» как закона эстетической реакции , обоснованного в работах по психологии Л. С. Выготским.

Заметим, отсутствие такового (катарсиса), как правило, компенсируется эффектами провокации и эпатажа (на уровне смысла, формы, а также способов преподнесения идеи), скорее помутняющих сознание, нежели его просветляющих (хотя нельзя исключать и обратное).

Рассмотрим в бинарном ключе пьесу «4.33» Дж. Кейджа. В этом музыкальном сочинении, казалось бы, есть все: название, партитура (правда, это чистые листы с надписью taked - «молчит»), предусмотрены и различные варианты состава инструментов для ее исполнения. Однако, помимо внешней атрибутики («рамки»), в «4.33» нет главного - музыки, ее интонационного эйдоса и внутреннего художественного смысла. Волею композитора он замещается философским концептом в духе дзен-буддизма:
«Все, что нас окружает - музыка» (созвучного другому афоризму и авторскому кредо Дж. Кейджа: «Музыку сфер можно услышать и в шипении жарящейся яичницы»). Не случайно Дж. Кейдж считается пред-
вестником концептуального искусства.

Таким образом, в пьесе «4.33» Дж. Кейджа можно наблюдать деформацию оппозиции «текст и контекст», «внешнее и внутреннее значение», в результате которой на первый план выходит внешнее, контекстуальное значение. Если рассматривать произведение в широком культурно-историческом контексте, то это значение можно обозначить как протест против всех музыкальных традиций и репрезентацию идеологии новой американской экспериментальной музыки.

Акцентируем внимание, что сама репрезентация осуществляется в форме акции, перфоманса, придавая пьесе «4.33» знаковый характер и делая ее «знаком» (что, кстати, согласуется с различными искусствоведческими интерпретациями внутреннего смысла пьесы), а в потенции - симулякром, т. е. «означаемым» без «означаемого» .

Обратим внимание на то, что, вопреки заложенному автором в это произведение «глубокомысленному» философскому концепту, практика концертного исполнения пьесы (например, в телевизионной трансляции концерта воспринимается и публикой, и исполнителями как шоу, забава, театрализованное представление.

А театрализация жизни, как известно, является характерной чертой постмодернистской культуры, ее симптомом, и, что важно отметить, имеет симуляционную природу. Сегодня театрализации подвержены не только ТВ-передачи по типу «Час суда», «Дом-2» (из прошлых передач - «Окна» с Д. Нагиевым), но и все события политической, общественной и даже религиозной жизни. В этом нетрудно убедиться, просмотрев любые новостные передачи.

В современной культуре феномен симулякров и симуляции, пронизывая все сферы (формы) общественного сознания, включает в себя широчайший класс объектов и явлений: слова, образы, вещи, события и пр . Назовем простейшие примеры симулякров.

Это функционально-бытовые: чучело, муляж, камуфляж, манекен, маска, наживка на крючок для рыбаков, имитирующая рыбку, подсадная утка для охотников и пр.

В сфере военного искусства в симуляционных целях используются надувные танки и надувные ракетные установки для отвлечения противника на ложные цели.

В сфере экономики симулякрами выступают финансовые пирамиды, фальшивые деньги, финансовые пузыри (надувающиеся и сдувающиеся).

По принципу эстетической симуляции (мода, стиль) развивается индустрия красоты , предлагающая широчайший спектр услуг: инъекции ботокса, силиконовые имплантанты,накладные резницы и ногти, наращивание волос (своих, чужих) и т. п. Не отстает от нее и промышленность, использующая ароматизаторы, идентичные натуральным, имитаторы вкуса, «освежители» протухшего мяса, а также выпускающая кофе без кофеина, пиво без алкоголя, синтетическую красную икру, говядину из соевого «мяса» и прочие «как бы» натуральные продукты, создаваемые с помощью достижений химической науки.

Любопытно заметить, что некоторые из названных симулякров в буквальном смысле создаются методом надувания и с целью банального надувательства, порождая при этом различные психологические эффекты (самовнушения, самообмана, стереотипизации поведения и переживаний и пр.).

Существуют слова и термины-симулякры, по образному выражению С. Н. Булгакова, «слова-манекены». Так, с позиции психолингвистики слово «бомж» своим «неодушевленным» характером и формально аббревиатурным звучанием нейтрализует одушевленное значение исконных русских слов «бродяга», «бездомный», взывающих к состраданию и милосердию.

С помощью языковой игры и эвфемизмов создаются и «словесные оборотни», когда производится замена отрицательной семантики слов (фраз) на нейтральную и даже положительную с целью маскировки истинного смысла явления. В качестве примеров назовем такие известные политические «фразеологизмы»:
военные действия во Вьетнаме - «Программа умиротворения», концлагерь - «стратегическое селение», убийство человека - «физическое устранение», бомбардировки Югославии (1999 г.) - «гуманитарная интервенция», ответные действия РФ в Грузии «операция по принуждению к миру».
В приведенных примерах явственно наблюдается деструкция бинарной оппозиции «война - мир» путем взаимозаменяемости ее членов, что приводит к «снятию», упразднению этой оппозиции.

Бывает и обратное, например, когда театрализованные события (система симулякров) в "Новоросии" преподносятся, как война, противостояние и стороны конфликта.

Благоприятной средой обитания для массовых форм симулякров является сфера массовой культуры . Укажем лишь на один из массовых симулякров - «американскую улыбку». На примере этой маски - одной из формы массовой культуры и формы массового симулякра, удобно показать деформацию дихотомии «форма и содержание» путем слияния и аннигиляции ее компонентов с последующей имплозией смысла: форма есть - содержание отсутствует. К счастью, русский человек улыбается (по крайней ме-
ре, пока), как верно заметил режиссер В. Соловьев, только если ему хорошо и радостно на душе.

Остановим внимание на одном из самых известных в России видеороликов из серии «Имидж - ничто!», рекламирующем напиток «Спрайт». В этом бесспорно талантливом видеоклипе, созданном режиссером Т. Бекмамбетовым, примечателен следующий текст: «На самом деле, она не настоящая блондинка, у нее не голубые глаза - это линзы. У нее не настоящая грудь - это силикон. А он вообще не интересуется девушками - у него есть друг. И одежда у них неудобная... Настоящая правда здесь только в том, что им очень хочется пить. Ну очень.
И еще то, что это реклама “Спрайта”. Имидж - ничто, жажда - все! Не дай себе засохнуть!»

Текст этой рекламы, как и ее видеоряд, в аспекте восприятия можно было бы определить как «саморазоблачение» симулякров (и это, отчасти, верно), если бы под сорванной маской (слоган «имидж - ничто») не обнаруживалась еще одна маска-симулякр(целевой информационный вирус наряду с установкой на гомосексуализм)- «жажда - всё».

Следует сказать, что современную рекламу, а также многочисленные арт-практики и арт-композиции можно рассматривать и как формы презентации симулякров. Среди других форм презентации назовем такие явления современной культуры, как гламур, брэнд, топ-модели, поп-звезды, фонограммы в исполнительской практике поп-звезд (хорошо, что еще не в академической музыке).

Кстати сказать, в повсеместно распространенной практике использования фонограм мы во время концертов озадачивает тот факт, что она (эта практика) воспринимается современным человеком не как обман и подделка (трюк и подлог) , а в положительном аксиологическом значении: как результат технического совершенства, а значит - и художественного качества.

Фабриками по производству симулякров выступают также искусство постмодернизма с его арт-практиками от арт-мейкеров (по-устаревшему - «художники»), политтехнологии и средства массовой информации. Работая в тесном содружестве и привлекая достижения технических и гуманитарных наук, эти сферы продуцируют симулякры уже в промышленном масштабе, причем, главным образом, с целью манипулирования массовым сознанием. Так, с их помощью в сознание людей умело внедряются идеологические псевдоценности, пересекающиеся в своей кривизне смысла с принципом цветовой дифференциации штанов из фильма «Кин-дза-дза» режиссера Г. Данелия, а также создаются псевдохаризмы и лозунги-симулякры.

Среди многих исторических фактов и примеров укажем на образ «миролюбивого фюрера» и его обращение к немецкому народу, зафиксированные в документальном фильме Л. Рифеншталь «Триумф воли». Приведем такую цитату из речи вождя немецкого народа: «Мы хотим, чтобы наш народ стал дисциплинированным. И мы должны соответствовать этому требованию.
Мы хотим, чтобы наш народ стал миролюбивым и одновременно - отважным. И мы должны воспитывать в себе миролюбие »
(курсив наш. - Е. Г.). Как показала история, эти лозунги-призывы на деле оказались фикцией.

Из других подобного рода примеров вспоминаются лозунги французской революции «Свобода! Равенство! Братство!», оказавшиеся обманом, лозунги большевистской революции 1917 г. «Хлеб - народу!», «Земля -крестьянам!» "Фабрики рабочим".

Созданием симулякров занимается социальная инженерия, психология, психотерапия, имидж-технологии. В этом творческом процессе прием деформации бинарных оппозиций, например, таких как «образ -имидж» (по-русски, «личина»), «быть - казаться», оказывается весьма востребован.

Так, по методу замещения образа модифицируется не только внешний облик человека, но и выстесняется (по «методу французских духов») экзистенциальный вакуум, в котором оказывается человек, пребывающий, по выражению Хайдеггера, в ситуации «нетости Бога» .

Не случайно для современного человека оказываются притягательными многочисленные методики, психотренинги, курсы НЛП и пр., обещающие научить его «как стать сверхчеловеком», открыть в себе божественное, властвовать над людьми и даже манипулировать собой. В программных установках некоторых курсов между строк, а то и явно и неприкрыто, звучит завораживающее сознание приглашение (цитируем Р. Бендлера): «Там целый мир, с которым можно играть, и он ждет вас» (из одной рекламы).

Совершенно очевидно, что спрос на подобного рода предложения свидетельствует о серьезных изменениях в ценностных и мировоззренческих ориентациях человека. Хотя вполне понятно, что использование психотехник и методик в определенных сферах и с определенными целями является целесообразным и оправданным. Например, в системе военной подготовки бойцов (в частности, у А. А. Кадочникова), в сфере спорта, медицины, педагогики.

(Использование психо-методик в широком смысле является целесообразным и оправданным во всех сферах жизни. Весь вопрос- в каких целях они используются и в идейно-ценностной принадлежности тех кто их применяет. Т.е. главное - это ответ на вопрос "для чего" применяется - для реализации частно-эгоистических интересов в русле человек-человеку вампир (рыночная капиталистическая парадигма) или для осуществления интересов общественного развития в русле человек-человеку брат/сын/товарищ (обществено-семейная коммунистическая парадигма) прим. од 9 мая).

Осмысливая мифоконструирование иллюзорной реальности (симуляции) и охотное в ней пребывание (равно как и потребление симулякров) в духовно-экзистенциальном измерении, эти явления можно интерпретировать как своего рода «бегство от реальности» (неприемлемой, неблагоприятной, дискомфортной, травмирующей и т. п.), реальности, неотъемлемыми спутниками которой являются экзистенциальные тревога и страх (Леонтьев, 2003) .

Высвечивая феномен «бегства от реальности» под углом зрения психологии, его можно определить как одну из форм эскапизма (думается, сюда можно причислить и «бегство от свободы», описанное Э. Фроммом), выступающего своеобразным механизмом психологической защиты человека, одним из способов вытеснения экзистенциальной тревоги (с целью гармонизировать свое бытие в мире). В связи со сказанным небезынтересным будет заметить, что Д. А. Леонтьев в качестве инструмента вытеснения экзистенциальной тревоги рассматривает массовую и поп-культуры (2003). А ведь именно эти сферы, как было показано выше, являются благоприятной средой для обитания симулякров.

(Только почему то Леонтьев не говорит, кто ИМЕННО погружает сознание плебса в "экзистенциальные тревоги", тут же подсаживая поциентов обще-капиталистической психиатрической клиники на когнитивно подавляющие "колеса" масс-поп-культа. Т.е. не говорит, что все это составляющие единой технологии. прим ОД 9 мая )

Однако следует иметь в виду, что «бегство от реальности» в иллюзорный мир, населенный квазисмыслами и квазиценностями (и даже квазипереживаниями, например в виртуальной реальности), может оказаться чреватым утратой человеком не только чувства реальности, но и самой реальности (как при неврозе и психозе), а также деонтологизацией его личности и, как следствие этого, усугублением экзистенциальной тревоги,выражающейся в ощущении внутренней пустоты, покинутости, богооставленности (в христианском объяснении). Такие духовные состояния оказались столь характерными для культуры ХХ в. и столь значимыми в жизни человека, что были не только диагностированы искусством (уже в начале ХХ в.) - этим чутким «барометром» духовной жизни (например, в актуализации темы небытия: смерти, одиночества, бессмысленности, абсурдности и т. д.), но и отрефлексированы философией, породив к концу ХХ в. такие ее разделы, как «нигитология» (учение о небытии) и «нигитология культуры».

(Почему бы здесь не сказать, что описываемое явление характерно лишь для западного плебса переводимого капиталом в режим ментального рабства, а советских людей и многих, не доросших до общества потребления аборигенов третьего мира - это не коснулось. Вернее коснулось, позже при конвергенции элит и потреблядском переходе 70-80 х. прим од 9 мая )

Рассматривая феномен симулякров в ракурсе бинаризма, обратим внимание на то, что некоторые из приведенных в статье примеров симулякров порождаются вследствии деформации бинарных оппозиций, но при этом оказываются, так сказать, случайным результатом этого процесса (пьеса «4.33» Дж. Кейджа, симуляция улыбки на американский манер). Однако симулякры могут создаваться и вполне осознанным образом. В этом случае деструкция бинарных оппозиций автономизируется как цель и как эффективный прием создания симулякров (симуляция миролюбия в политических «фразеологизмах», имидж-симуляции)

Приведем перечень ценностно-смысловых оппозиций, актуальных для сегодняшнего дня и подвергающихся процессу деформации и деструкции с помощью использования различных методов (форсирования одного из полюсов оппозиции, их разрыва, слияния, замещения, вытеснения, взаимозаменяемости): земное - возвышенное, преходящее (сиюминутное) - вечное, профанное -сакральное, относительное - абсолютное, вседозволенность - свобода, чувственное -духовное, гедонизм - аскетизм, виртуальное - реальное, имидж - образ, казаться -быть, массовое - индивидуальное, часть - целое, и др.

Возникает вопрос для размышления: не прорисовывается ли в русле наблюдаемых процессов деструкции бинарных оппозиций тенденция к формированию «одномерного» и лишенного противоречия мышления?

И еще один вопрос, связанный с предыдущим: не является ли симптоматичным появление одного исследования (оно было опубликовано совсем недавно), в котором образ Спасителя получает интерпретацию величайшего лидера-стратега, а апостолы Павел, Иоаков и Иоанн называются топ-менеджерами. И, что логически следует из такой интерпретации, «поведенческие схемы» Иисуса Христа признаются чрезвычайно полезными и актуальными для любого современного лидера. Можно предположить, что столь оригинальные (спекулятивно-прикладного характера) толкования смысла евангельского повествования порождены либо «снятием» дихотомичности современного мышления, либо в результате игнорирования или непонимания антиномий христианской религии.

(При современном развитии гуманитарных технологий деятельность Иисуса и апостолов, нанесших первый всемирно-исторический удар по иудейско-расистской матрице (парадигме) , вполне может рассматриваться в современных понятиях маркетинга и технологий настройки сознания. Топ-менеджеры или жрецы иудео-расистской Идеи (сегодня - жрецы капитализма) загоняли сознание населения в выгодную для себя матрицу. Менеджеры христианского маркетинга - формировали свое христианское (сегодня коммунистическое) мировоззрение (например Иоан Златоуст). Между этими идеологиями-парадигмами и их адептами идет более чем двутысячелетняя война. Сегодня чаша весов склонилась на сторону рыночных каннибаллов, кодирующих людей в свою поганую веру "естественности взаимного поедания". Вот в принципи и все понимание "антиномий" христианской религии - старой предтече коммунизма, который постулируюет уже более ЧЕТКОЕ разделение важнейших ценностно-смысловых явлений и понятий, актуальных для сегодняшнего дня:
- барыга- общинник, капиталист-коммунист, богач-бедняк, ростовщик народа - отец народа, индивидуалист-коллективист, космополит-интернационалист, рынок-семья, рыночная зона - социалистическое отечество, просветитель -мозгоеб, частная собственность - общенародная собственность, хрематистика -народное хозяйство, расизм-братство, конкуренция-сотрудничество и т д. прим. ОД 9 МАЯ )

К сказанному хотелось бы добавить, что герменевтическая проблематика, связанная с вопросами понимания и интерпретации смысла текстов, в том числе художественных, является сверхактуальной в современной культуре, в которой, как в безвоздушном пространстве, плывут разорванные антиномии и в которой, благодаря исповеданию принципов релятивизма и плюрализма, зачастую отрицаются понятия «верха» и «низа», «добра» и «зла».

(Герменевтическая проблематика - есть проблематика надуманная, за которой обычно скрывается нежелание ученого-обывателя поставить все точки над "I" и дать целостную (системную) картину действительности (кто именно и в каких целях "разрывает антиномии"), ограничившись в лучшем случае полит-корректным описательством частных явления или технологий. Любая попытка целостного системного описания явлений человеческой жизни, в конечном итоге, упирается в нравственный ВЫБОР- выбор угла зрения - системы ценности, системы идеалов, идеологии (религии), которая утверждается в практике жизни людей, а значит- упирается в итоге в "ИЗМ партийности".

Без этого выбора - без публичного разграничения "добра и зла" и "что есть Бог и Правда" (без всяких соскальзываний на богов в вакууме) претензия на самое супер-беспристрастное, супер-рационалистическое, самое исчерпывающее описание явлений духовной, умственной, нравственной, культурной и общественной жизни человека превращается в фикцию (типа беспристрастное медицинское исследование опытов д. Менгеле с упоминанием Канта и Нитше) , за которой обычно скрывается банальное пособничество сильным мира сего или извечный призыв интеллектуалов - "Купите меня!". (Вот и возникает вопрос - случайно ли сюда вставлен пример с большевистской агитацией?) . прим. од 9 МАЯ )

Обобщая все вышеизложенное, можно сказать, что симулякры и симуляции, порождаемые (поведенческой индустрией ТНК, прим ОД 9 мая ) игрой современного сознания и являясь его новыми мифологемами, пронизывают собой все планы бытия человека (духовный, душевный, телесный) и образуют «новый мир эйдосов» (А. Великанов), мир симулякров (мнимый и виртуальный), претендующий на онтологический статус.

Мир, который, в интерпретации О. Николаевой, «и есть, по сути, геенна огненная (Мф. 18, 9) - место, где нет Бога, где реальность и смысл, явление и сущность, означающее и означаемое разошлись навеки».

Неотъемлемым же признаком симулякров, подчеркнем это еще раз, является наблюдаемая при их создании деструкция бинарных оппозиций, выработанных антропоцентрической культурой. Это и было показано на конкретных примерах.

В заключение попробуем извлечь из всего сказанного позитивный смысл. Во-первых, сам факт осознания широчайшего распространения симулякров в нашей жизни(а по Бодрийяру, современность вступила в эру тотальной симуляции всего и во всем) и,во-вторых, понимание того, что симулякры являют собой мнимые сущности, фантасмы нашего сознания, и они не онтологичны, предоставляет человеку возможность выйти из мира симулякров (ловушек сознания) и, вспомнив о своем Первообразе, вернуться в мир Реальности и Истины.

(без осознания борьбы идейных Систем и ИЗМОВ - это надежда иллюзорная. прим од 9 мая )

Способность человеческого ума
придумывать собирательные понятия,
эта великолепная уловка,
стала причиной чуть ли не всех его заблуждений.
Антуан Ривароль

Симулякр - термин из современного течения философии под названием «постструктурализм». Симулякр - это знак без означаемого, в частности, слово, обозначающее то, чего на самом деле нет. Другим словами, симулякр - это пустое понятие, т.е. понятие, не имеющее содержания и/или объема.

Придумывание симулякров позволяет продавать дырки от бублика. Достаточно придумать для дырки от бублика название (желательно позитивное и наукообразное), как человек, услышавший это название, будет воспринимать дырку не как пустоту, а как нечто вполне реально существующее, как предмет или явление. Почему так получается?

Тут действуют несколько факторов.

С раннего детства человек обучается словам, которые обозначают конкретные предметы. Родители говорят детям: «смотри: киса», «смотри: пирамидка». И человек постепенно утверждается в убеждении, что если есть предмет, то есть и слово, которое этот предмет обозначает. Верит человек и в обратное утверждение: если есть слово, значит, есть и предмет (или явление), которое этим словом обозначается.

Затем уже в школе мы запоминаем множество понятий, терминов, за которыми стоят научные факты, предметы, явления, концепции. Мы привыкаем к тому, что слова имеют значение и обозначают то, что реально существует.

В частности, мы привыкаем к тому, что в названии науки обязательно есть определенные терминоэлементы: «-логия» (например, биология), «-номия» (например, астрономия), «-номика» (например, эргономика) и\или слова оканчивается на «-ика» (физика, кибернетика, генетика). Поэтому если мы читаем слово «эниология», но не знаем, что оно означает, то первое, что приходит нам в голову - что это название какой-то неизвестной нам науки.

Кроме того, человек воспринимает мир предметно, а предметность - это одно из основных свойств восприятия. Человеку легче воспринимать мир, как совокупность предметов, чем как недифференцированное поле. И создавая симулякр, вводя его в сознание человека, можно добиться того, что для человека станет реальным, предметным нечто, чего на самом деле нет. Главное - найти слово.

Поэтому любая лженаука полна новых слов, которые, вдобавок, имеют наукообразный вид.

Конечно, изобретатели и дилеры лженаук и лженаучных концепций и рекомендаций не всегда сознательно используют этот эффект. Я вполне допускаю, что некоторым из них на самом деле кажется, что их умозрительные построения являются наукой, и потому могут быть названы по той же схеме, что и настоящие науки.

И, наконец, мы считаем, что люди, вступающие с нами в коммуникацию, используют слова, имеющие значение и обозначающие нечто реальное. Другими словами, если человек использует в общении с нами слово, мы предполагаем, что это слово действительно обозначает нечто реально существующее. Обычно людей шокируют субъекты, говорящие бессмысленные вещи. Когда человек не может говорить осмысленно, то это признак психической болезни - шизофазия. Поэтому, в основном, мы склонны считать, что за словами стоит что-то реальное, и среднестатистическому человеку трудно поверить, что такие слова как, например, «НЛП», «соционика», «дианетика» обозначают вовсе не науки, а лженаучные синкретические окрошки или компоты из фантазий.

Названия лженаук - это вообще, пожалуй, типичнейшие примеры симулякров, использующихся в коммерческих целях. Читая такое название, человек начинает воспринимать совокупность противоречивых, аморфных представлений как нечто целостное, как продукт. Это происходит непроизвольно. Назвать значит опредметить. Название лженауки - это бренд, а любой раскрученный бренд - это, во многом, симулякр.

И конечно, используется симулякринг не только в коммерческой деятельности, но и в политических манипуляциях (политических технологиях). Например, достаточно назвать разрозненные группы недовольных, хулиганов, эксцентриков одним словом «оппозиция», как тут же в сознании возникает нечто целостное, реальное, способное действовать в одном направлении.

Изобретаются симулякры не из воздуха, как это делают писатели-фантасты или поэты-футуристы. Симулякры создаются из уже известных человеку слов и терминоэлементов. Например, когда человек слышит словосочетание «система Кадочникова», ему сразу представляется именно система, а не совокупность разрозненных глупостей. Происходит узнавание знакомой словесной конструкции, человек как бы говорит себе: «что-то такое я слышал… «система Станиславского», или что-то там такое…»

Или еще пример: когда человек слышит симулякр «марш миллионов», ему, действительно, представляется марш, а не прогулка, и миллионы, а не тысячи. Высокооплачиваемый специалист по продаже дырок от бублика всегда не только создаст симулякр, но и внедрит с его помощью в сознание «лохов» необходимый смысл…

Вообще же в качестве симулякров очень удобны слова, имеющие обобщенное и абстрактное значения, такие как: «энергия», «информация», «система», «комплекс», «аспект», «синергия». Именно поэтому у продавцов дырок от бублика так популярны слова, имеющие научное ну или, на худой конец, мистико-религиозное происхождение.

И конечно, симулякры широко применяются в рекламе, например, объективно симулякрами являются такие словосочетания как «защита от кариеса», «шампунь от перхоти», «жаропонижающий жаждоутолитель» и т.д. и т.п. Приставки-симулякры: «био», «нео», «нано» и пр. также широко используются в рекламе и при изобретении названий продуктов. А бренд-менеджмент - это, во многом, процесс создания именно симулякра и его продвижения.

Ну и напоследок нужно заметить, что очень широко симулякры применяются в такой отрасли современной российской коммерции как лжеединоборства. Действительно, среднестатистический человек верит, что за словами «система Кадочникова», «школа шквал», «сасори-кан», «лиссажу-до» стоят какие-то реально существующие единоборства. Вообще использование японских и китайских слов в названиях и других терминах лжеединоборств сродни юридической проблеме сходства товарных знаков до степени смешения , когда производитель, желая сделать свой товар продаваемым, выпускает его под товарным знаком, очень похожим на известный бренд, например, спортивная одежда Adibas, шоколад Алинка. Похожие приемы используются и в названиях сайтов, в том числе и для вымогательства денег из владельцев оригинальных доменных имен. А изобретатели лжеединоборств и вправду считают, что если назвать свое детище по-японски или прибавить окончание «до», то люди валом повалят в зал на тренировки. И, надо признаться, они не до конца не правы…

Вместо заключения я приведу еще несколько примеров симулякров:

• сионские мудрецы;


• жидомассонский заговор;


• рептилоиды;


• торсионное поле;


• биополе (этот симулякр состоит из знакомых нам еще со школы слова «поле» и приставка «био»);


• энергоинформатика;


• информационный метаболизм (это словосочетание-симулякр состоит из двух знакомых человеку с детства понятий «информация» и «метаболизм»; объективно же это понятие проистекает из необоснованного переноса явлений одного уровня (биологического - метаболизм, т.е. обмен веществ и энергии) на явления другого уровня (социального - обмен информацией), в этом смысле аналогичными понятию «информационный метаболизм» являются такие понятия как: «словесный понос» или «запор мысли»);


• информатизация;


• коллективное бессознательное;


• архетип;