Нередко в религиоведческих исследованиях встречается стадиальное разведение магического и религиозного как низшей и высшей форм эволюционирующего сознания. Автор этого подхода - Дж. Фрэзер по сей день подвергается критике за подобную однозначную линейность. Сам он, правда, определял своё утверждение скорее как научно обоснованную гипотезу, нежели непререкаемую истину.

Лейтмотив возражений на идею «первичности» магии проистекает из предельно широкого толкования природы религии. Если религию выводить из дуализма сакрального и профанного, а интуитивное предчувствие сверхъестественного усматривать уже в первобытности, то это действительно обязывает к выводу о приоритете религии перед магией. Для магии отводится роль неразвитого состояния самой религии, либо некой девиации религиозного сознания. И в этом случае магизм будет свидетельством ущербности изначально религиозного человека. Его тяготение к сакральному признаётся, но лишь как низшая форма, неадекватная объекту веры. Широкое распространение получила и теория деградации, полностью сепарирующая магию от религии. Анимизм, тотемизм, фетишизм с этой точки зрения - тоже вырождение начальной веры в единого Творца. Хотя рудиментарное присутствие этих форм верований в религиозных традициях всё-таки признаётся.

Наверное, правы оппоненты фрэзеровского подхода, полагая хронологическую последовательность магии и религии искусственной. Очень трудно найти пример, когда «эпоха магии» сменялась бы «эпохой религии». Во всяком случае по целевым установкам и духовному наполнению они принципиально различаются. И всё же сосуществование магии и религии в рамках общих культурных традиций, их переплетение и взаимовлияние, теоретически и практически не менее достоверны. Что отметил в своё время К. Леви-Строс: «нет религии без магии, как и магии, которая бы не содержала зерно религии». Абсолютная несовместимость магии и религии также надумана, как и бесплодное выяснение вопроса о «первичности». Будет уместно вообще отказаться от постановки этого вопроса, хотя бы по причине внерелигиозной природы самого феномена магии. Есть основания утверждать, что магические операции не связаны с культом, почитанием объекта воздействия. Существенны для них не сами действия, а получение конкретного ожидаемого результата. Сама магия не предполагает и аналога церковной организации, т. к. осуществляется вовсе не для объединения людей на какой-либо идейной платформе. Очевидно, даже встречающиеся коллективные магические действия не охватывают всех приверженцев магии и не обязательны для её успешного функционирования. Дюркгейм по этому поводу заметил, что «у мага есть своя клиентура, а не Церковь». Едва ли можно найти в магии и богатую образность сакральных объектов; импульсами к её применению являются «непременно повторяющиеся переутверждения первичных достижений» (Малиновский). Ракурс магического сознания определяется непосредственной сопряжённостью человека и окружающей среды, оно пронизано переживанием единства с этой средой. Жёсткая связь магической процедуры и необходимого результата исключает какие-либо отвлечённые умозрения и рафинированные конструкции, вроде идеи сверхъестественного. А именно через связь со сверхъестественным можно определить наиболее существенный признак религии. Таким образом, основания магии гетерогенны с ключевыми параметрами религии. Если придерживаться подобного подхода, то различие магии с религией будет видеться не в отдельных специфических чертах «недоразвитого» или «деградировавшего» субъекта. Логично предположить её принадлежность к существенно иному типу общественного сознания. Наиболее подходящим по мировоззренческим параметрам как источник магического отношения к миру можно считать мифологическое сознание. Объяснение магии как продукта того «протосознания», каким в истории культуры является мифология, позволяет проследить и её взаимоотношения с установками и мотивами другого феномена культуры - религиозного мировоззрения.

В научных исследованиях мифосознания долгое время парадигмальной была идея Л. Леви-Брюля о родовом различии между способами мышления человека архаики и цивилизованного. Оправданность этой идеи состоит в представлении о непосредственно-опытном, предшествовавшем любым абстракциям, восприятии мира древними людьми. Первобытное мышление объяснялось как допонятийная образно-смысловая интерпретация реально воздействующих на человека явлений окружающего мира. Причем самая ранняя его стадия предположительно была настолько синкретична, что он не отделялось от эмоционально-аффективных элементов психики. Поэтому к нему неприменимо понятие когнитивного действия. Причина здесь могла быть тождественна следствию, предшествующее и последующее чередовались в одной синхронной плоскости. Впечатления о мире передавались не только звуковым языком, но также пластикой и изображением, причём всё это оказывалось инвариантным одного другому и взаимозаменяющим («семиотическим дублированием»). В этом мышлении отсутствуют иерархические вертикали понятий, вследствие чего классификации осуществляются с помощью предметных представлений. Преобладание аффективного делает человека первобытности нечувствительным к логическим противоречиям, игнорирующим объективную причинность. Из этого следовал знаменитый вывод о мистико-магических партиципациях и пралогическом характере первобытного мышления.

Идее качественного своеобразия первобытного мышления обычно противопоставляется концепции К. Леви-Строса, согласно которой логичность изначально присуща мифологическому мышлению и предполагает тот же строй операций, что и «позитивная» логика. Эти операции осуществляют перевод жизненных противоречий, выходящих за пределы прямого представления, в более доступный восприятию образный ряд. Тогда между противоположностями размещается некий «средний член», символически сочетающий признаки полюсов. Образы-медиаторы как бы замещают противоречивую реальность и создают инвариантную ей, но гармонизированную мифологическую структуру. В мифе эти чувственные образы взаимодействуют, координируются, объединяются в систему. Тем самым устанавливается причинно-следственный способ связи между ними, т. е. своего рода логика. От научной логики она отличается не характером операций, а только содержанием того, что подвергается анализу. В сочетании вариативного содержания и устойчивых структурных связей раскрывается то, что было названо логикой мифа (Голосовкер).

По-видимому, такое объяснение более точно передаёт механизм мифомышления, и не только первобытного. Своей логикой миф «обрабатывает» как фантастические, так и вполне реальные ситуации жизни, совмещая идеальное и желаемое с освоенным и доступным. По замечанию Е.М. Мелетинского, «вообще чистое мифологическое мышление есть некая абстракция».

В то же время нет веских оснований категорично отказаться и от модели Леви-Брюля, представленной им вполне убедительно и аргументировано. Критику в его адрес чаще всего вызывает применение понятия «мистическое» к первобытному мышлению, которое современные исследователи освобождают от подозрений в ориентации на трансцендентное, связывая в большей мере с рациональным способом осмысления мира. И тем не менее Леви-Брюль, как справедливо пишет К. Хюбнер, «очертил здесь нечто существенное, а именно очевидную склонность первобытных людей видеть в чувственно-материальном мире что-то идеальное, которое у нас почти исчезло». Да и его идея стадиальности сознания требует корректной интерпретации. Особенно, если учесть следующее суждение самого Леви-Брюля: «Не существует двух форм мышления у человечества, одной - пра-логической, другой - логической, отделённых одна от другой глухой стеной, а есть различные мыслительные структуры, которые существуют в одном и том же обществе и часто, быть может, всегда, в одном и том же сознании» (из работы «Первобытное мышление», см.: Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении: Пер. с фр. - М.: Педагогика-Пресс, 1992).

По мнению многих психологов, потребность в вере в сверхъестественное является одной из духовных , так как именно вера помогает людям найти смысл жизни и справиться с жизненными трудностями. Религия была неотъемлемой частью социальной жизни человеческого общества еще с тех времен, когда первобытные люди только начали жить общинами, и именно в период существования первобытно-общинного строя были сформированы первые религии. Эти религии некоторые исследователи называют проторелигиями , подразумевая под данным понятием примитивные первобытные верования, которые стали основой для формирования более поздних верований, и в том числе - .

Четырьмя основными проторелигиями, по мнению религиеведов и историков, являются анимизм, тотемизм, фетишизм и магия . Именно эти формы верований не только были древнейшими религиями, но и послужили основой для становления догм практически всех религий, признающих наличие высших сил. Какая из проторелигий появилась первой, историкам неизвестно, так как все источники знаний о древних верованиях - это наскальные рисунки, находки археологов и пересказы мифов и легенд древних народов, однако и на основании этих источников можно сделать вывод, что анимизм, тотемизм, фетишизм и магия появились примерно в одно время, и в некоторых древних верованиях присутствовали черты сразу нескольких проторелигий.

Признаки анимизма можно найти практически в каждом веровании древних народов, так как вера в существование духов природы, духов предков, а также различных была присуща народам, проживающим на всех материках. Погребальный культ и культ предков, которые присутствовали практически во всех древних религиях, являются одними из проявлений анимизма, так как оба эти культа свидетельствуют о вере в посмертную жизнь и нематериальный мир.

Первой формой анимизма, которая была присуща первобытному обществу, являлась вера в духов стихий и живой и неживой природы. Так как древние люди не могли объяснить причину появления таких природных процессов, как гром, гроза, ураган, смена времени года и др., они одухотворяли силы природы. Именно религия анимизм стала основой для формирования политеистических верований, ведь духи, в которых верили первобытные люди, со временем стали восприниматься ими как разумные сущности, понимающие желания людей и покровительствующие им. Поэтому закономерно, что в пантеонах богов древних народов, к примеру, греков, викингов и т.д. практически все боги были связаны либо с природными, либо с социальными явлениями, причем верховными богами зачастую считались сущности, олицетворяющие стихии.

Термин "тотемизм" произошел с языка северноамериканских индейцев, на котором слово "ототем" значит "род его". Тотемизм - религия, основанная на веровании в наличии мистической связи между человеком, родом или племенем с каким-либо животным или растением , и именно это животное или растение и называлось тотемом. Появление тотемизма, по мнению историков, связано с укладом жизни древних людей. Первобытные люди занимались охотой и собирательством, для них растения и животные были источником пропитания, поэтому закономерно, что человек начал обожествлять самый важный для его жизнедеятельности вид флоры или фауны. Наиболее ярко религия тотемизм была представлена в племен северной Америки, центральной Африки и Австралии, так как жизнь древних людей, проживающих в этих регионах, была более сильно связана с окружающей природой, чем жизненный уклад народов Европы, Азии и западной Африки.

Тотемизм представлял собой верование в мистическую связь с животным либо растением, которое было тотемом, а также веру в покровительство тотема. Вследствие в племен, верящих в существование тотемной связи со своим , сформировались обряды и культы, направленные на задабривание тотема. Таких обрядов было большое множество: к примеру, при рождении ребенка проводились ритуалы, направленные на то, чтобы тотем дал покровительство новому члену племени; потом выросший ребенок должен был сам просить милости тотема; перед важными событиями в жизни общины, в сложные времена (перед войнами с другими племенами, при засухе, недостатке пищи и др.), а также в праздники люди приносили тотему дары и высказывали ему свои просьбы.

Система табу была неотъемлемой частью религии тотемизм. Табу - это ряд запретов, зачастую связанных с тотемом, которых должны были придерживаться все члены племени. Наиболее распространенными табу, которые присутствовали у верованиях практически всех племен, исповедующих тотемизм, были:

Запрет на убийство тотемного животного;

Запрет на употребление в пищу тотема (за исключением ритуалов);

Запрет на демонстрирование связи с тотемом перед представителями других племен;

Запрет на убийство соплеменников, так как это может оскорбить тотемное животное и др.

Фетишизм

Фетишизм - вера в то, что какой-либо материальный объект является носителем таинственной мистической силы , причем таким объектом могли быть как камни необычной формы, деревья и рукотворные предметы, так и солнце, луна и т.д. Фетишизм является скорее не полноценным религиозным верованием, а одной из составляющих древних религиозных культов. В наиболее чистой форме фетишизм присутствовал в африканских племен, причем и до нашего времени в некоторых африканских аборигенов сохранился обычай поклонения фетишам - как статуэткам богов, так и предметам, обладающим, по мнению верующих, магической силой.

У первобытных людей, как правило, был не один фетиш, так как они считали магическим практически все необычное или привлекшее их внимание. Выйдя на охоту, древний человек на своем пути мог найти несколько предметов (камушков, костей животных, непривычных растений и др.), которые он мог посчитать таинственными и сделать своими фетишами. С развитием общинного строя в каждого племени появился свой фетиш (либо несколько фетишей), который стоял на видном месте в поселении. Люди просили фетиш о помощи, благодарили его за удачу и приносили ему дары на праздники, однако беспрекословного почитания фетиша не было - когда, по мнению первобытных людей, магический предмет не помогал им, они его истязали, чтобы принудить к действию.

В большинстве , да и в образе жизни большинства наших современников есть место фетишизму. Некоторые религиеведы сходятся во мнении, что изображения святых, священные мощи, вещи, принадлежащие апостолам и пророкам - это своего рода фетиши для адептов религий. Также к отголоскам фетишизма можно отнести веру людей с силу амулетов, оберегов и других предметов, связанных с тем или иным культом.

Магия и шаманизм

Магия - четвертая из проторелигий, причем она зачастую содержит в себе элементы тотемизма, фетишизма и анимизма. В целом, магия - это вера в наличие сверхъестественных сил, а также в возможность посредством определенных ритуалов и обрядов вступить в контакт с этими силами и с их помощью повлиять на человека, социальное или природное явление. Магия затрагивала практически все сферы жизни древних людей, и со временем в каждом племени (общине) выделились своеобразные касты магов - людей, которые занимались исключительно колдовством и зарабатывали себе на жизнь проведением ритуалов.

Религию шаманизм часто отождествляют с магией, однако это не совсем верно. Несомненно, в шаманизма есть много общего с магией, однако основа этой древней религии - вера в богов и духов и возможность шамана контактировать с ними. Шаман в религии шаманизм является ключевой фигурой, так как этот человек живет одновременно в двух мирах - в материальном мире и мире духов. Магия и ритуалы шамана направленны на связь с духами, и считается, что шаманы могут просить сверхъестественные силы влиять на людей и события материального мира. Шаманы адептами шаманизма считаются избранниками духов, и можно сказать, что шаманы в этой религии - это своего рода жрецы, с помощью магических ритуалов связывающиеся с духами и воплощениями духов в материальном мире.

Духовная культура - многослойное образование, включающее в себя познавательную, нравственную, художественную, правовую и др. культуры; это совокупность нематериальных элементов: нормы, правила, законы, духовные ценности, церемонии, ритуалы, символы, мифы, язык, знания, обычаи.

В популярных работах по истории культуры или философии нередки рассуждения по сюжету о развитии общественного сознания от мифа к логосу, т.е. через постепенное освобождение сознания от наивных и примитивных форм мышления и переход к упорядоченному, объективному и рациональному пониманию мира. Что же касается мифологии, то за ней оставляется жанр античных, библейских и других старинных преданий о деятельности богов и героев, о сотворении мира, о происхождении животных и людей и т.п. Все это полезно знать для общего образования как проявление творческого воображения, питавшего искусство и литературу или же по-прежнему используемого в игровых и декоративных целях, но не пригодного для серьезной современной жизни.

Конечно, всегда признавалось значение мифологических мотивов в тех сказках, на которых воспитывается подрастающее поколение. Но лишь на этапе первоначального становления человека. Детские и народные игрушки - фольклорные или же «модерновые» - как правило, несут в своем облике и значениях мифологические элементы, возвращая человека в «первозданность» или же создавая воображаемое органическое соединение с новым сложным миром.

Такое определение может быть вполне лестным для философии, полагающей, что еще в древних обществах любовь к мудрости была отделена от мифологии, чтобы утвердить в дальнейшем свое влияние в общественном сознании. История духовной культуры не подтверждает таких претензий философского сознания, которое всегда остается достоянием лишь части интеллектуальной элиты. Развитие рациональности в системах социокультурной регуляции не отменяет тенденций мифологизации в культуре даже вполне современного уровня.

Общая характеристика мифологии состоит в том, что в ней осуществляется совпадение чувственного образа, полученного от каких-то элементов внешнего мира, и общей идеи. В мифе все идеальное и воображаемое вполне тождественно с реальным, материальным и вещным, а все вещественное ведет себя так, как будто оно является чем-то идеальным.

Витальная функция мифологии. Мифология связана с регуляцией первичных витальных потребностей человека, с его устроением в этом, посюстороннем мире. - Или в «том», но как бы в этом, с сохранением его сущности. Миф утверждает контакт человека с природой и средой обитания. Миф актуализирует мир значений, придавая им витальность, превращая их в соучастника человеческой деятельности. Действия мифических персонажей расшифровывают для человека окружающий мир, объясняют его происхождение (этиологизм мифа) через деятельность первопредка, какое-либо событие, обозначение и т.д.*. Мифологическое боги и герои вступают между собой в сложные отношения, что порождает контаминацию (смешение) мифов, в результате чего возникают пантеоны и циклы, дающие всестороннее объяснение мира.

Объяснительная функция мифологии . Мифологическое сознание по-своему организует и объясняет сложную и противоречивую действительность. Мифологические сюжеты строятся на противопоставлении оппозиционных значений: верх - низ, левый - правый, близкий - далекий, внутренний - внешний, большой - маленький, теплый - холодный, сухой - мокрый, светлый - темный и т.д

Объяснительная функция мифа осуществляется и через введение культурного героя, который добывает или впервые создает для людей предметы культуры, учит их ремеслам и промыслам, вводит брачные правила, социальную организацию, ритуалы и праздники (Прометей, Гефест, Гильгамеш и т.д.).

Миф не совпадает с собственно религиозным настроем, так как религия предполагает наличие сверхчувственного мира и жизнь согласно высокой вере, ценности которой в той или иной степени выходят за посюсторонние рамки.

Мифология означает не только мифопоэтический взгляд на окружающий мир, но и включает в себя магию как способ практического воздействия на окружающую человека природную или социальную среду или же его телесный или душевный мир - с целью улучшения его положения или состояния в земных делах и отношениях либо нанесения ущерба и порчи сопернику.

Обе формы сознания - мифологическая и религиозная - достаточно самостоятельны, несмотря на их переплетение. Как в древности, так и в настоящее время мифология могла и может существовать, не проходя через религиозную сакрализацию, выполняя во многом объяснительную функцию. Мифологическое сознание питается не только стародавними, устоявшимися образами, но и новыми соками. Оно нередко выступает формой массового сознания новых явлений действительности, хода истории и национальных судеб. И в современный период в национальных историях часто встречается преувеличенное описание достижений древних героев и царей, способствующих возвеличиванию нации и т.д

Мифология участвует в формировании этнического, национального или классового самосознания, мифы могут сопровождаться и противопоставлением одной нации другой.

Введенный К. Юнгом термин «архе-тип» стал емким обозначением отлаженного в коллективном подсознании предшествующего культурного опыта, из недр которого вновь и вновь выходят мифологические образы и символы.

Искусство и литература на протяжении всей своей истории неизменно обращались к мифу, используя и переосмысляя сложившиеся мифические образы в художественных целях и создавая по их образцу свои собственные, вполне оригинальные фантастические образы.

В таких произведениях, как «Медный всадник» Пушкина, «Портрет» и «Нос» Гоголя, «Путешествия Гулливера» Свифта, «История одного города» Салтыкова-Щедрина, «Чевенгур» Платонова, «Волшебная гора» или «История Иосифа и его братьев» Томаса Манна, «Сто лет одиночества» Маркеса, и многих других произведениях даны мифические по своему характеру образы, выступающие в качестве сознательного художественного приема*.

Мифологизация широко поддерживается в массовой культуре, создавая образы суперменов, супершпионов, суперпреступников, носителей мирового зла или избавителей от него.

Но мифологизация имеет место и во вне художественных сферах культуры. Она может стать и вторичным порождением как религии, так и идеологии, если в них усиливается тенденция внушения в сознание общества превратного понимания действительности. Примеры такого рода внушения можно черпать не только в древности или средневековье. Новейшая политическая борьба дает достаточно таких примеров.

Один и тот же сюжет может стать материалом для мифа, религии и идеологии, хотя и представать в разном обличье в каждой из этих духовных модальностей. Лучшим примером может стать образ золотого века, который во многих мифологиях воплощал идеальное состояние единства человека с природой, в христианстве стал временем и местом, где совершилось грехопадение, но куда человек вновь может вернуться в эсхатологическом будущем.

Один из самых стойких мифов XX в. был создан на основе идеологизированного марксизма, в котором капитализм изображался как строй, лишенный ценностного содержания и обреченный на гибель. Мифологеме «капитал» противопоставлялся идеал социаль- ной справедливости, основанной на перераспределении всеобщего продукта. В общественном сознании тщательно насаждалось недоверчивое отношение к накоплению капитала как цели чело-веческой деятельности, к расчетливости в производстве и отношениях. Функции накопления целиком отводились государству, осуществлявшему всеобщее безличностное планирование и контроль над производством. Фетишизм государственного планирования на официальном уровне дополнялся «товарным фетишизмом» масс, но не в марксовом смысле этого термина, а напротив, как отражение неспособности увидеть в товаре стоимость, а в деньгах меру всеобщего труда. Товар сводился до его потребительских свойств, а деньги рассматривались как неизбежное, но временное зло.

Сознательное функциональное применение мифологизирующих методов есть и в культуре управления производством. При коммунистическом режиме в Советском Союзе официальная мифологизация использовалась при создании великих строек коммунизма, при освоении целины или строительстве БАМа. Каждый раз затраты труда и средств не соотносились непосредственно с функциональной полезностью этих предприятий в хозяйственном плане, но мифологизированная связь между «освоением природы» и «построением лучшего будущего» диктовала крупномасштабную деятельность.

Конечно, наиболее естественно возникает мифологизация космической промышленности, размах которой поощряется большой политикой, в которой доминировала сверхидея гонки мировых систем или же покорения космоса. Непременные издержки такой гонки заставили ведущие державы снизить масштабы этой промышленности и урезать ее финансирование. Ошибочно было бы думать, что высокорациональное капиталистическое хозяйство свободно от мифологизирующих элементов. Широкое применение мифологизация находит в рекламе. Но и деятельность большого бизнеса тоже подвержена таким тенденциям. Обычным примером служит автомобильная промышленность, которая, например, в Америке тесно увязана с «американской системой ценностей» и «американской мечтой», что приводило к поощрению выпуска больших и дорогих автомобилей, навязываемых потребителю как воплощение жизненного размаха. Но после проникновения более практичных японских автомобилей, резкого падения спроса на большие модели и крушения крупной компании «Крайслер» социологи сделали вывод о том, что и прежняя мечта потерпела крушение. Впрочем, реклама вновь и вновь внедряет в сознание людей миф-мечту как средство «успешного маркетинга».

Мифоло́гия (греч. μυθολογία, от греч. μῦθος - предание, сказание и греч. λόγος - слово, рассказ, учение) - часть филологической науки, изучающая древний фольклор и народные сказания (эпос, сказку).

Ма́гия (лат. magia , от греч. μαγεία; также волшба , волшебство ) - одна из древнейших форм религиозности (наряду с анимизмом, тотемизмом, фетишизмом). Элементы магии содержатся в религиозных традициях большинства народов мира.

Существует ряд академических определений термина, например, определение профессора Г. Е. Маркова: «Магия - символическое действие или бездействие, направленные на достижение определённой цели сверхъестественным путём» - под это определение попадают и первобытные верования, и современная западная магическая традиция.

Дж. Фрезер в своём классическом труде «Золотая ветвь» разделяет магию на гомеопатическую и контагиозную, в основе своей имеющих свойства магического мышления первобытного человека. Гомеопатическая (имитативная) магия руководствуется принципом подобия и сходства, «подобное производит подобное». В качестве примера можно привести известные практики магии Вуду, в которых поражение куклы, символизирующей объект, должно было нанести вред самому объекту. Контагиозная магия исходит из идеи сохранения связи между предметами, когда-либо соприкасавшимися и возможности воздействия на один посредством другого. Ярким примером этой идеи могут служить верования, регламентирующие методы уничтожения отстриженных волос и ногтей (сожжение, закапывание и т. д.), присутствующие во многих культурах мира. Эти, а также ряд других явлений объединяются общим понятием симпатическая магия.

Сам термин «магия» имеет античные корни; он происходит от греческого названия зороастрийских жрецов. В средневековой литературе часто использовался латинский термин «Ars magica».

В Европе и Северной Америке по мере превращения магии в учение (группу учений) или квазинаучную дисциплину, появилось множество определений, сформулированных практикующими. Так, например,

• Элифас Леви пишет, что магия это «традиционная наука о секретах природы» .
• По Папюсу магия - это «применение динамизированной человеческой воли к быстрому развитию сил природы» .
• Карлос Кастанеда использовал термин «магия» для описания способа реализации возможностей человека, касающихся природы восприятия .

Религиозный философ Н. А. Бердяев так определял представления о магии, которые он наблюдал среди оккультистов: «Магия есть господство над миром через познание необходимости и закономерности таинственных сил мира» . «Магия есть действие над природой и власть над природой через познание тайн природы .

Современной наукой магия рассматривается исключительно в религиозном контексте. Национальный научный фонд (США) относит существование ведьм и магов к одному из наиболее распространённых среди американцев псевдонаучных заблуждений .

Рели́гия - особая форма осознания мира, обусловленная верой в сверхъестественное, включающая в себя свод моральных норм и типов поведения, обрядов, культовых действий и объединение людей в организации (церковь, религиозную общину) .

Другие определения религии:

• одна из форм общественного сознания; совокупность духовных представлений, основывающихся на вере в сверхъестественные силы и существа (богов, духов), которые являются предметом поклонения .
• организованное поклонение высшим силам. Религия не только представляет собою веру в существование высших сил, но устанавливает особые отношения к этим силам: она есть, следовательно, известная деятельность воли, направленная к этим силам .

Религиозная система представления мира (мировоззрение) опирается на веру или мистический опыт и связана с отношением к непознаваемым и нематериальным сущностям. Особую важность для религии представляют такие понятия, как добро и зло, нравственность, цель и смысл жизни и т. д.

Основы религиозных представлений большинства мировых религий записаны людьми в священных текстах, которые, по убеждению верующих, либо продиктованы или вдохновлены непосредственно Богом или богами, либо написаны людьми, достигшими с точки зрения данной религии высшего уровня духовного развития, великими учителями, особо просветлёнными или посвящёнными, святыми и т. п.

В большинстве религий важную роль играют священнослужители.

· Мировые религии универсальны, они не привязаны к конкретному времени и конкретной культуре.

· Ранние формы религии -религии доклассового общества.

Также это верования вплетённые в повседневную жизнь.

· В работе «Мистический опыт и символы» Леви-Брюль говорил, что первобытные люди ощущают себя находящимися в постоянном контакте с невидимым миром, который для них не менее реален, чем видимый.

· Поздние формы религии- автономны и отделены от основной массы верующих.

· Многие учёные утверждают, что истинным и основным источником религии является человеческое чувство зависимости.

· Рание формы религии:

1)Анимизм Анимизм– вера в существование души и духов, культурная универсалия. По Э. Тэйлору анимизм – «минимум религии», первая стадия ее развития.

2)Фетишизм Фетишизм – вера в то, что определенные неодушевленные предметы обладают сверхъестественными свойствами.

3. Магия и религия

Прежде чем перейти к детальному описанию тотемизма, следует определить настоящее место другого явления. На него обычно опираются при попытках отделить религиозную веру от народных предрассудков, представляя в качестве более высокого «момента» духовной жизни, независимого от региональных условий той или иной исторической эпохи. Речь идет о взаимосвязях между магией и религией и якобы существующем различии между ними.

На самом же деле немыслимо полностью разделить понятия магии и религии. Каждый культ включает магическую практику: всякие молитвы, начиная с первобытных и вплоть до современных религий, есть, по существу, форма наивного и иллюзорного воздействия на внешний мир. Невозможно противопоставлять религию магии, не порывая с наукой.

Установившиеся с незапамятных времен отношения между человеком и природой всегда имели двоякий характер: господство всесильной природы над беспомощным человеком, с одной стороны, и с другой - воздействие на природу, которое человек стремился осуществлять, пусть - даже в ограниченных и несовершен­ных формах, свойственных первобытному обществу, - используя свои орудия труда, свои производительные силы, свои способности.

Взаимодействие этих двух лишь внешне несопоставимых сил определяет развитие своеобразных приемов, посредством которых первобытный человек стремился ока­зать вымышленное им влияние на природу. Эти приемы, собственно, и являются магической практикой.

Имитация приемов охоты должна способствовать успеху самой охоты. Прежде чем идти на поиски кенгуру, австралийцы ритмично танцуют вокруг рисунка, изображающего столь желанную добычу, от которой зависит существование племени.

Если жители Каролинских островов хотят, чтобы новорожденный стал хорошим рыболовом, они стараются привязать его только что обрезанную пуповину к пироге или челноку.

Народ айну, коренное население Сахалина, Курильских островов, а также японского острова Хоккайдо, ловит маленького медвежонка. Его вскармливает своим молоком одна из женщин клана. Через несколько лет медведя душат или убивают стрелами. Мясо затем сообща поедают во время священной трапезы. Но перед ритуальным жертвоприношением медведя молят поскорее вернуться на землю, дать себя изловить и продолжать таким образом кормить группу вырастивших его людей.

Таким образом, по происхождению колдовская практика не противоположна религии, а, напротив, сливается с нею. Верно, что магия еще не связана с какими-либо привилегиями социального характера (в первобытном обществе все могут попробовать «оказать давление» на силы природы). Однако очень рано начинают выдвигаться отдельные члены клана, претендующие на обладание особыми данными для этого. С появлением первого «чародея» возникает и понятие «жрец».

Все это - неоспоримые признаки формирования религиозной идеологии.

Мы уже отмечали, что первобытное общество харак­теризуется наивноматериалистическим пониманием жизни, природы и социальных отношений. Элементарные потребности первых людей, всем владевших сообща и незнавших частного присвоения средств к существованию, равномерно удовлетворялись или не удовлетворясь. История природы и история людей сливались воедино: вторая как бы продолжала первую.

Основное противоречие между человеком и силами природы, лежащее в основе первобытного общества, само по себе не достаточно, чтобы объяснить появление идеи потустороннего и тем более представления о «зле», «грехе» и «спасении». Коренящиеся в различиях родства, возраста и пола противоречия не имеют еще классового характера и не породили никакой формы подлинно религиозного ухода от жизни. Потребовалось осознание людьми ограничений, которые новая структура общества наложила на их повседневную жизнь, чтобы вместе с разложением общества на классы возникла также потребность в некоем «духовном» элементе (как принято выражаться в теологической и идеалистической филосо­фии), противостоящем, природе, телесному, материальному.

Строго говоря, первые формы религиозности даже не могут быть признаны проявлениями ритуальной практики, основанной на каком-либо «сверхъестественном» представлении и тем самым противопоставленной нормальным житейским обычаям человека. Отношения между людьми и их тотемом - животным, растением или явлением природы - не выходят за пределы примитивного материалистического миропонимания со всеми, характерными для него нелепостями, которые сохраняются и удерживаются в верованиях последующих эпох. Сама магия вначале представляется своего рода материальным давлением человека на природу или общество для получения определенных ощутимых результатов.

Коллективная жизнь сама собой не могла «объективно проявиться в мифе и обряде», как утверждают различные представители французской социологической школы от Дюркгейма до Леви-Брюля. Общество без социальных противоречий никогда не могло дать начало религиозному «отчуждению».

Когда первобытная община, основанная на равном участии ее членов в получении и присвоении продуктов, распадается и уступает место режиму частной собственности, для этого периода религиозные представления людей не шли дальше воображаемых связей первобытной группы с определенными животными или растениями, которыми питались ее члены (такими так заяц, черепаха, дикобраз, кенгуру, кабан, орел, медведь, олень, различные виды ягод и трав, деревья). Но расслоение семьи и появление классов привели к раздвоению идеологии, имевшему исключительное значение, и дали начало различным взглядам на природу, с одной стороны, и, с другой - на мир явлений, которые отныне были признаны сверхъестественными.

4 . От животного-родича к животному-предку

Тотемизм - наиболее древняя форма религии, которую мы знаем в истории человечества до эпохи возникновения классов.

Что в точности означает «тотем»? Это слово, как мы уже видели, первоначально означало родственную связь между членами, определенной группы людей и их предполагаемым или фактическим родоначальником. Позже эта родственная связь была распространена на животных и растения, которые служат данной группе для поддержания существования. Само это расширение представлений является определенным религиозным процессом. Из представления о тотеме со временем разовьется культ животных, растений и природных явлений, кото­рые определяют жизнь человека.

Часто утверждают, что тотемизм нельзя считать ре­лигиозным явлением, поскольку мифический родич и по­кровитель группы еще не признается стоящим над чело­веком и не отождествляется с каким-либо божеством. Сторонники этой точки зрения, которую поддерживают теологи и некоторые ученые-рационалисты, попросту не принимают во внимание, что процесс утверждения идеи высшего существа и тем более персонифицированного божества не мог начаться до того, как в обществе стали преобладать привилегированные группы, сложились руководящие слои, общественные классы.

В обществе с разделением труда на основе родственных отношений и возрастных различий отношения родства, естественно, становятся основным типом религиозных связей. Животное, от которого зависит снабжение пищей клана, в то же время рассматривается как родич группы. Члены данного клана не едят его мясо, точно так же как мужчины и женщины одной группы не вступают друг с другом в брак. Этот запрет выражен в слове полинезийского происхождения - «табу» («тапу»), которое впер­вые услыхал мореплаватель Кук в Танге (1771 год). Первоначальное значение этого слова - отделенный, удаленный прочь. В первобытном обществе табу - все, что таит в себе, по представлению первобытного человека, опасность.

Табу налагается на больных, на трупы, на чужеземцев, на женщин в определенные периоды их физиологической жизни и вообще на все предметы, которые, как кажется первобытному человеку, имеют необычайный характер. Позже в ту же категорию войдут племенные вожди, монархи и жрецы. Все то, что табу, неприкасаемо и несет в себе заразу; впрочем, эти представления породили некоторые оздоравливающие и очищающие запреты.

Все эти верования находят объяснение в различных формах реальной жизни и общественных отношений, действие которых люди испытывали на себе. Не религия породила идею чистого и нечистого, святого и мирского, дозволенного и запрещенного, а общественная практика, которая создала отраженный мир легенд и обрядов, названных священными. Но, появившись на свет, эти представления проделали путь самостоятельного развития. И тот вывод, что к тем или иным представлениям привел образ жизни людей и способ производства, а не их образ мыслей, вовсе не означает пренебрежения конкретным значением идеологии или объяснением вопросов религии простыми экономическими справками.

Кто из исследователей первобытного общества сможет отрицать решающую роль общественных производственных отношений?

Группа людей живет охотой, которая повсеместно была обязательным этапом развития общества. Но, чтобы настичь добычу, необходимо владеть исключительно сложным охотничьим искусством, идеологическое отражение которого можно видеть в так называемых обрядах посвящения, к которым пока допускаются только мужчины. Это - очищение, посвящение и введение юноши в число охотников (или ловцов рыбы).

В ходе обрядовых празднеств, нередко длящихся неделями, посвященный символически умирает, чтобы возродиться к новой жизни и быть в состоянии выполнять свои обязанности по отношению к обществу. Мы еще далеки от представлений об искуплении и спасении, воз­никающих только в эпоху наивысшего развития рабовла­дения, когда неосуществимое на земле спасение было перенесено в сферу вымысла, в мир потустороннего. Но переход юноши в более ответственную категорию в связи с его возрастом или приобретенными им навыками не­сет в себе зародыш идеи тех обрядов, которые позже разовьются в религии «мистерий» и в самое христиан­ство.

Бессильный перед лицом природы и коллектива, пер­вобытный человек отождествляет себя с животным-пред­ком, со своим тотемом, посредством сложных и нередко мучительных церемоний, что в конечном счете увеличи­вает его зависимость от природы и общественного окру­жения. Из обряда, из деталей культа возникает мало-помалу стремление истолковывать действительность с точки зрения мифа и предания.

При восстановлении процесса развития первых форм религиозной идеологии всегда необходимо остерегаться приписывать человеку заботы и верования, которые мо­гут возникнуть лишь в последующих фазах развития об­щества.

Спору нет, когда мы стремимся судить об обычаях и взглядах, относящихся к эпохе, в которой еще не суще­ствовало эксплуатации человека человеком, нам трудно избавиться от груза старых, накопленных тысячелетиями представлений, которые отражаются в самом языке, на котором мы говорим обо всех этих вопросах. Это так же трудно, как описать сейчас, даже в общих чертах, те изменения, что произойдут в характере, морали и уме людей с исчезновением классов и установлением общества, где свобода и равенство не будут, как теперь, сомнительными выражениями.

Когда, например, мы говорим о культе, мы вводим понятие, которое не могло иметь смысла на древнейшей стадии развития человеческого общества.

Ведь и этимологически идея культа связана с прак­тикой возделывания земли и предполагает общество, в котором производственные отношения уже основываются на примитивной форме земледелия и на соответствую­щем разделении труда между старыми и молодыми, осо­бенно же между мужчинами и женщинами.

Именно женщинам племя поручало в этот период по­мимо приготовления пищи полевые работы, выращива­ние фруктов и растений, в то же время мужчины по-прежнему занимались охотой. К этому периоду истории первобытного общества относится выдвижение женщины в обществе, характеризующее эпоху матриархата.

Следы этой эпохи сохраняются не только в религиоз­ной жизни, в народных традициях и в языке, но и в обы­чаях многих народностей нашего времени: на Малаккском полуострове, в Индии, на Суматре, в Новой Гвинее, у эскимосов, среди нильских племен, в Конго, Танганьике, Анголе и в Южной Америке.

Эпоха матриархата объясняет, почему известным нам наиболее древним обрядам плодородия свойствен прежде всего культ женщины или атрибутов женщины (схемати­ческие изображения деталей анатомии женщины, магические вульварные культы и т. д.).

Но прежде, чем принудить землю покориться воле обрабатывающего ее человека, общество пережило пе­риод сбора средств существования, которым все занимались на равных правах, период охоты, скотоводства и пастушества. Пока разделение труда совершалось в рам­ках возрастных и родственных отношений, связь между индивидом и тотемом не могла еще приобрести харак­тера подлинного культа.

Каждая группа людей в пределах более крупного объединения - термины клан и племя предполагают уже достаточно развитую социальную организацию - спе­циализируется в охоте на определенное животное: вепря, оленя, змей, медведя, кенгуру. Но в обществе, где отдель­ный человек зависит от других в добыче пропитания, это животное в конце концов перестает отделяться от самой группы - оно становится его символом, его покровите­лем, наконец, предком.

Сложные церемонии постепенно превращают пред­ставление о биологической связи в связь воображаемую. И мало-помалу из подобных представлений возникает культ предков, который возможен при значительно более высокой степени социальной дифференциации и сохра­нился у различных народностей Индии, Китая, Африки и Полинезии.

Человек определенной тотемической группы обхо­дится со своим животным-предком с особенной почти­тельностью. Те, к примеру, что охотятся на медведя, из­бегают есть его мясо, по крайней мере в период священ­ного поста, но кормятся дичиной, добытой охотниками других групп, у которых другой тотем. Общность людей, сформированная на месте распавшейся первобытной орды, походит на обширный кооператив, в котором каж­дый должен заботиться о пище для других и в свою очередь зависит от других в получении средств существо­вания.

Размыты, зато стадиальная общность прослеживается повсеместно. Взаимосвязь искусства и религии В целом, тесная взаимосвязь искусства и религии определяется рядом общих моментов. Главное, они выражают ценностное отношение человека к действительности, к миру бытия, к смыслу собственной жизни и будущего своей земли. Искусство и религия были тесно переплетены в структуре древнего синкретического...

По племенам настоящего времени, находящимся в похожих условиях. И опять основное проявление начальной стадии развития религии - тотемизм. Особенно ярко он выражен у народов Австралии. Эта форма религии, заключается в том, что каждый род, племя магически-родственно связано со своим тотемом-животным или предметом. У каждого члена может быть свой тотем, существует также половой тотемизм, т.е. один...

Как магия, так и религия возникают в ситуациях эмоционального стресса: житейский кризис, крушение важнейших замыслов, смерть и посвящение в таинства своего племени, несчастная любовь или неутоленная ненависть. Как магия, так и религия указывают выходы из таких ситуаций и жизненных тупиков, когда действительность не позволяет человеку найти иной путь, кроме обращения к вере, ритуалу, сфере сверхъестественного. В религии эта сфера наполняется духами и душами, провидением, сверхъестественными покровителями рода и провозвестниками его тайн; в магии первобытной верой в силу о волшебстве магического заклинания. И магия и религия прямо опираются на мифологическую традицию, на атмосферу чудесного ожидания раскрытия своей чудотворной силы. И магия и религия окружены системой обрядов и табу, которая отличает их действия, от того, как ведут себя непосвященные. Но в чем же различие между магией и религией?

Магия - это наука практического творения. Магия основана на знании, но знании духовном, знании о сверхчувственном. Магические эксперименты, направленные на изучение сверхъестественного, сами по себе носят научный характер, поэтому их изложение относится по жанру к научной литературе. Проследим за различиями и сходствами магии с религией и наукой.

Различие между магией и религией

Начнем с наиболее определенного и бросающегося в глаза различия: в сакральной сфере магия выступает как некое практическое искусство, служащее для выполнения действий, каждое из которых является средством достижения определенной цели; религия -- как система таких действий, выполнение которых само по себе есть некоторая цель. Попытаемся проследить это различие на более глубоких уровнях. Практическое искусство магии обладает определенной и применяемой в строгих границах техники исполнения: колдовские заклинания, ритуал и личные способности исполнителя образуют постоянное триединство. Религия во всем многообразии ее аспектов и целей не имеет столь простой техники; ее единство не сводится ни к системе формальных действий, ни даже к универсальности ее идейного содержания, оно скорее заключается в выполняемой функции и в ценностном значении веры и ритуала. Верования, свойственные магии, в соответствии с ее практической направленностью крайне просты. Это всегда вера во власть человека достигать желаемой цели с помощью колдовства и ритуала. В то же время в религии мы наблюдаем значительную сложность и многообразие сверхъестественного мира как объекта: пантеон духов и демонов, благотворные силы тотема, духи -- хранители рода и племени, души праотцов, картины будущей загробной жизни -- все это и многое другое создает вторую, сверхъестественную реальность для первобытного человека. Религиозная мифология также более сложна и разнообразна, в большей степени проникнута творчеством. Обычно религиозные мифы сосредоточены вокруг различных догматов и развивают их содержание в космогонических и героических повествованиях, в описаниях деяний богов и полубогов. Магическая мифология, как правило, выступает в виде бесконечно повторяющихся рассказов о сверхобычных достижениях первобытных людей. Б. Малиновский «Магия, наука и религия»- [Электронный ресурс|

Магия, как особое искусство достижения конкретных целей, в одной из своих форм однажды входит в культурный арсенал человека и затем непосредственно передается от поколения к поколению. С самого начала она является искусством, которым овладевают немногие специалисты, и первая профессия в истории человечества -- это профессия колдуна и чародея. Религия же в самых своих первоначальных формах выступает как всеобщее дело первобытных людей, каждый из которых принимает в ней активное и равное участие. Каждый член племени проходит через обряд посвящения (инициации) и впоследствии сам посвящает других. Каждый член племени скорбит и рыдает, когда умирает его сородич, участвует в погребении и чтит память усопшего, а когда придет его час, он точно так же будет оплакан и помянут. У каждого человека есть свой дух, и после смерти каждый сам становится духом. Единственная существующая в рамках религии специализация -- так называемый первобытный спиритический медиумизм -- это не профессия, а выражение личного дарования. Еще одно различие между магией и религией -- это игра черного и белого в чародействе, тогда как религия на своих первобытных стадиях не слишком интересуется противоположностью между добром и злом, благотворными и зловредными силами. Здесь опять-таки важен практический характер магии, направленной на непосредственные и измеримые результаты, тогда как первобытная религия обращена к роковым, неотвратимым событиям и сверхъестественным силам и существам (хотя, главным образом, в моральном аспекте), и потому не касается проблем, связанных с человеческим воздействием на окружающий мир.

Религиозная вера придает устойчивость, оформляет и усиливает все ценностно-значимые ментальные установки, такие, как уважение к традиции, гармоническое мироощущение, личностная доблесть и уверенность в борьбе с житейскими невзгодами, мужество перед лицом смерти и т.д. Эта вера, поддерживаемая и оформляемая в культе и церемониях, обладает огромным жизненным значением и раскрывает первобытному человеку истину в самом широком, практически важном смысле слова. Какова культурная функция магии? Как мы уже говорили, все инстинктивные и эмоциональные способности человека, все его практические действия могут заводить в такие тупиковые ситуации, когда дают осечку всего его знания, обнаруживают свою ограниченность силы разума, не помогают хитрость и наблюдательность. Силы, на которые человек опирается в повседневной жизни, оставляют его в критический момент. Природа человека отвечает на это спонтанным взрывом, высвобождающим рудиментарные формы поведения и дремлющую веру в их эффективность. Магия основывается на этой вере, преобразует ее в стандартизированный ритуал, обретающий непрерывную традиционную форму. Таким образом магия дает человеку ряд готовых ритуальных актов и стандартных верований, оформленных определенной практической и ментальной техникой. Тем самым как бы воздвигается мост через те пропасти, которые возникают перед человеком на пути к его важнейшим целям, преодолевается опасный кризис. Это позволяет человеку не терять присутствие духа при решении самых трудных жизненных задач; сохранять самообладание и целостность личности, когда подступает приступ злобы, пароксизм ненависти, безысходность отчаяния и страха. Функция магии заключается в ритуализации человеческого оптимизма, в поддержании веры в победу надежды над отчаянием. В магии человек находит подтверждение того, что уверенность в своих силах, стойкость в испытаниях, оптимизм одерживают верх над колебаниями, сомнениями и пессимизмом. Там же

По словам Дж. Фрезера, радикальной противоположностью магии и религии объясняется та непреклонная враждебность, с которой священнослужители на всем протяжении истории относились к колдунам. Священника не могла не возмущать высокомерная самонадеянность колдуна, его надменность в отношении к высшим силам, бесстыдное притязание на обладание равной с ними властью. Жрецу какого-либо бога с его благоговейным ощущением божественного величия и смиренным преклонением перед ним такие притязания должны были казаться неблагочестивой, богохульной узурпацией прерогатив, принадлежащих одному богу. Иногда обострению этой враждебности способствовали более низменные побуждения. Жрец провозглашал себя единственным подлинным заступником и истинным посредником между богом и человеком, и его интересы, равно как и чувства, часто шли вразрез с интересами соперника, который проповедовал более верную и гладкую дорогу к счастью, нежели тернистый и скользкий путь снискания божественной милости.

Но этот антагонизм, каким бы привычным он нам ни казался, по-видимому, появляется на сравнительно поздней стадии религии. На более ранних стадиях функции колдуна и священника часто сочетались или, вернее, не разделялись. Человек добивался благосклонности богов и духов с помощью молитв и жертвоприношений и одновременно с этим прибегал к чарам и заклинаниям, которые могли возыметь желаемое действие сами по себе, без помощи бога или дьявола. Короче говоря, человек совершал религиозные и магические обряды, произносил молитвы и заклинания на едином дыхании, при этом он не обращал внимания на теоретическую непоследовательность своего поведения, если всеми правдами и неправдами умудрялся достичь желаемого. Дж. Фрезер «Золотая ветвь»

Как мы видим, различия между магией и религией существуют. Религия ориентирована на удовлетворение соответствующих потребностей народа, на массовое богослужение. Магия же по своей природе не может быть конвейерным производством. В магическом обучении обязательно постоянное персональное руководство человеком со стороны Высших Сил. Здесь имеется прямая параллель с экспериментальными исследованиями в науке.

Никто не допустит постороннего человека в закрытую лабораторию, где проводятся опыты, например, с высокими энергиями, с низкими температурами, ядерные исследования. Настоящие эксперименты проводятся только опытными учёными после предварительного математического и физического моделирования при полном соблюдении техники безопасности и гарантированном отсутствии посторонних лиц в помещении лаборатории.

магия религия обряд ритуал